Первоисточники по философии
ти своей – развитие, в котором мы, люди, принимаем
главное участие.
Когда появилась семья, Толстой стал писать, что для него это единая
истина, что надо жить так, чтобы самому с семьей было как можно лучше. Это
отвлекало его от искания общего смысла жизни. Но затем стали возникать
недоумения, остановки жизни. Автор не знал, как жить, что делать. Он как
будто жил-жил, шел-шел и пришел к пропасти и ясно увидел, что впереди
ничего нет, кроме погибели. И остановиться нельзя, и назад нельзя, и
закрыть глаза нельзя, чтобы ничего не видеть, что нет ничего впереди, кроме
обмана жизни. Эти вопросы волновали его, и он решил найти на них ответы.
Толстой пишет, что жизнь ему постыла – какая-то непреодолимая сила влекла
его к тому, чтобы как-то избавляться от нее. Мысль о самоубийстве пришла к
нему так же естественно, как прежде приходили мысли об улучшении жизни. В
итоге Толстой приходит к выводу: жизнь есть бессмыслие.
Долго под влиянием успеха и людской похвалы Толстой уверял себя, что
это дело, которое можно делать, несмотря на то, что придет смерть, которая
уничтожит все – и его, и его дела, и память о них. Толстой говорит о том,
что «зачем что-то делать, если все исчезнет, наступит смерть». Он
спрашивает себя: «Зачем любить близких?» Ведь любя их, он сам не может
скрывать истины, т. е. смерти. «Обманывать себя нечего. Все суета.
Счастлив, кто не родился, смерть лучше жизни, надо избавиться от нее».
Писателю было ясно, что искусство есть украшение жизни, «заманка»
жизни. Но жизнь потеряла для него свою заманчивость, то, как он может
«заманивать» других? Пока он не жил своей жизнью, а чужая жизнь несла его
на своих волнах; пока он верил, что жизнь имеет смысл, хотя и не мог
выразить его. Отражения жизни в всякого рода поэзии и искусствах доставляли
Толстому радость, ему всегда было весело смотреть на жизнь в это зеркальце
искусства. Но когда писатель стал отыскивать смысл жизни, когда
почувствовал необходимость самому жить, зеркальце это стало ему или не
нужно, или излишне и смешно, или мучительно. Он уже не находит утешения в
том, что видит в зеркальце.
Автор считал, что все же его жизнь имеет какой-то смыл, но: «Тогда
эта игра светов и теней – комического, трагического, трогательного,
прекрасного, ужасного в жизни – понимала меня. Но когда я знал, что жизнь
бессмысленна и ужасна, - игра в зеркальце не могла уже забавлять меня.
Никакая сладость меда не могла быть сладка мне, когда я видел дракона и
мышей, подтачивающих мою опору».
Если бы автор просто понял, что жизнь не имеет смысла, то мог
спокойно бы знать, что это его удел. Но он не может успокоиться на этом.
Если бы Толстой как человек, живущий в лесу и знающий, что из него нет
выхода, мог жить. Но он был человеком, заблудившимся в лесу, на которого
нашел ужас оттого, что он заблудился, и он мечется, желая выбраться на
дорогу, хотя знает, что каждый шаг еще больше путает его и не может не
метаться. И чтобы избавиться от этого ужаса, он хочет убить себя, все это
влечет к самоубийству.
Толстой в своем произведении отвечает на вопрос, зачем он живет
следующим образом. В бесконечно большом пространстве, бесконечно малые
частицы видоизменяются в бесконечной сложности, и когда ты поймешь законы
этих видоизменений, тогда поймешь, зачем ты живешь. Все общество живет и
развивается на основании духовных начал и идеалов, руководящих им. Эти
идеалы выражаются в религиях, науках искусствах, формах государственности.
Идеалы эти становятся выше и выше, и человечество идет к высшему благу.
Толстой говорит: «Я – часть человечества, и поэтому призвание мое
состоит в том, чтобы содействовать созданию и осуществлению идеалов
человечества. Я сам спрашивал у себя, какой смысл моей жизни? Никакого. Что
выйдет из моей жизни? Ничего. Зачем существует все то, что существует, и
зачем я существую? Затем, что существует». Толстому нужно было знать смысл
своей жизни, а то, что она есть частица бесконечного, не только не придает
ей смысла, но уничтожает всякий возможный смысл. Не найдя разъяснения в
знании, Толстой ищет его жизни, в людях, окружающих его, как они относятся
к этому вопросу.
В итоге писатель дает ответы на спорные вопросы и прелагает выходы из
этого положения. Толстой обнаруживает, что есть четыре типа людей по
отношению к пониманию смысла жизни:
1. Выход незнания: не знать и не понимать, что жизнь бессмысленна и
зла. К этому типу относятся женщины, молодые люди, духовно незрелые
люди.
2. Эпикурейский образ жизни: зная безнадежность жизни, пользоваться
теми благами, какие есть, веселиться.
3. Выход силы и энергии: понять, что жизнь зло и бессмыслица.
Самоубийство считает силой.
4. Слабость: понимая, что жизнь – зло, продолжать тянуть ее,
зная, что ничего из нее не выйдет. Люди знают, что смерть лучше,
но не могут закончить жить. Толстой относит себя к ним.
Толстой обращается к науке рациональным путем. Изучает
естествознание, читает философскую литературу (Ветхий Завет, Сократа,
Конфуция, Шопенгауэра), но конкретного ответа о смысле жизни не находит.
Все мудрецы столкнулись с проблемой смысла жизни, а не только он. Мы
приближаемся к истине только настолько, насколько мы удаляемся от жизни, -
говорит Сократ, готовясь к смерти. – К чему мы, любящие истину, стремимся в
жизни? К тому, чтобы освободиться от тела и от всего зла, вытекающего из
жизни тела. Если это так, то как же нам не радоваться, когда смерть
приходит к нам? Мудрец всю жизнь ищет смерть, и поэтому она не страшна ему.
Нужно искать опору не в разуме, а в религиозной вере, в ней писатель
видит силу жизни. К этому выводу Толстой приходит, наблюдая за жизнью
крестьянства.
Оглянувшись на жизнь людей, на все человечество, Толстой увидел, что
они живут и утверждают, что знают смысл жизни. Как и у других людей, смысл
жизни для Толстого был в вере. Где жизнь, там и вера, с тех пор как есть
человечество. Она дает возможность жить, и главные черты веры везде и
всегда одни и те же. Если человек живет, он во что-нибудь верит. Вера есть
смысл жизни. Если б он не верил, что для чего-нибудь надо жить, то он бы не
жил.
Толстой начал понимать, что в ответах, даваемых верой, храниться
глубочайшая мудрость человечества, и что главное, ответы эти одни отвечают
на вопрос жизни. Автор понял: для того, чтобы понять, что такое жизнь, надо
узнать и понять всю жизнь человечества. И я отрекся от жизни нашего круга,
признав, что это не есть жизнь, а только подобие жизни. Это не та вера,
которую искал Толстой. Вера этих людей не есть вера, а только одно из
утешений в жизни. Вся жизнь общества, в котором жил Толстой, была
противоречием вере. Жизнь же людей верующих и трудящихся была
подтверждением того смысла жизни, который давало знание веры. Толстой
присматривался к жизни этих людей и все больше убеждался, что у них есть
настоящая вера им необходимая. Эти люди принимали болезни и горести без
всякого недоумения, а спокойно и с твердой уверенностью в том, что все это,
должно быть, и не может быть иначе, что все – добро. Люди круга Толстого
противились и негодовали на судьбу за лишения и страдания.
В противоположность тому, что, чем мы умнее, тем менее понимаем смысл
жизни и видим какую-то злую насмешку в том, что мы страдаем, эти люди
живут, страдают и приближаются к смерти со спокойствием, чаще с радостью.
Толстой полюбил этих людей, чем больше он вникал в их жизнь, тем больше
любил их, тем легче ему становилось жить. Он понял, что истину закрыло от
него не столько заблуждение его жизни, сколько сама жизнь в тех
исключительных условиях удовлетворения похотей, в которых он провел ее.
Когда Толстой говорил, что его жизнь – зло, он был прав. Неправильно
было то, что ответ, относящийся только к нему, он отнес к жизни вообще.
Жизнь мира совершается по чьей-то воле, кто-то нашими жизнями и жизнью
всего мира делает свое какое-то дело. Чтоб иметь надежду понять смысл этой
воли, надо, прежде всего, исполнять ее – делать то, чего от нас хотят.
Толстой вспоминает, что жил только тогда, когда верил в Бога.
Наверное, знать Бога и жить – одно и тоже. Бог есть жизнь, стоит забыть
его, не верить – и ты умираешь. Что же такое эти оживления и умирания? Ведь
человек не живет, когда теряет веру в существование Бога. У человека есть
смутная надежда найти его. Но опять же Толстой приходит к мысли о том, что
«не мог же я без всякого повода, смысла и причины явиться на свет».
Бог так сотворил человека, что всякий человек может погубить свою
душу или спасти ее. Задача человека в жизни – спасти свою душу. Для этого
нужно жить по Божьи, отрекаться от всех утех жизни, трудиться, смириться,
терпеть и быть милостивым.
Толстой говорит, что только теперь он не видит зла, перестал
сомневаться. Он хочет понять так, чтобы всякое необъяснимое положение
представлялось ему как необходимость разума, а не как обязательство
поверить.
Достоевский Федор Михайлович
(1821-1881)
5.1. Биография писателя
Ф. М. Достоевский – писатель, философ, публицист, общественный
деят
| |  скачать работу |
Первоисточники по философии |
