Поэзия природы: средства изобразительности и функции
сады, кроме того, научили Пушкина сладости
воспоминаний, связали поэзию Пушкина с постоянными, очень характерными для
нее реминисценциями прошлого.
Царскосельский парк был парком воспоминаний, и ещё в Лицее тема
воспоминаний стала ведущей темой поэзии: «…именно в Царском селе, в этом
парке «воспоминаний» по преимуществу, в душе Пушкина должна была впервые
развиться наклонность к поэтической форме воспоминаний, а Пушкин и позже
особенно любил этот душевный настрой».
Уже в 1829 году Пушкин писал:
Воспоминаньями смущенный,
Исполнен сладкою тоской,
Сады прекрасные, под сумрак ваш священный
Вхожу с поникшей головой…
Поскольку для Пушкина царскосельские сады во всех частях были прежде
всего садами, навевавшими воспоминания, давшими ему, великому поэту, одну
из самых важных тем его лирики, - хранить в них все воспоминания, связанные
с Пушкиным, наш первейший долг.
В период южной ссылки (1820-1824) он узаконил в русской поэзии
экзотические - кавказский и крымский, горный и морской - пейзажи, которые
раньше выступали только в единичных стихотворениях Державина, Жуковского,
Батюшкова. У Пушкина они стали выражением целостного мироощущения, символом
романтического свободолюбия:
Погасло дневное светило;
На море синее вечерний пал туман.
Шуми, шуми, послушное вертило,
Волнуйся подо мной, угрюмый океан.
Я вижу берег отдаленный,
Земли полуденной волшебные края;
С волненьем и тоской туда стрмлюсь я,
Воспоминаньем упоенный...
("Погасло дневное светило...")
...Зима дышала там – а с вешней теплотою
Здесь солнце ясное катилось надо мною;
Младою зеленью пестрел увядший луг;
Свободные поля взрывал уж ранний плуг;
Чуть веял ветерок, под вечер холодея;
Едва прозрачный лед, над озером тускнея,
Кристаллом покрывал недвижные струи...
("К Овидию")
Пушкин-романтик восхищался морем, бескрайним пространством, свободной, ни
от кого не зависящей стихией. Больше всего он любил морскую бурю, в которой
видел романтический бунт:
Взыграйте, ветры, взройте воды,
Разрушьте гибельный оплот.
Где ты, гроза - символ свободы?
Промчись поверх невольных вод.
Лирический герой романтических стихотворений Пушкина не смог слиться с
морской стихией, океаном, не смог стать таким же свободным:
Прощай, свободная стихия!
В последний раз передо мной
Ты катишь волны голубые
И блещешь гордою красой...
...Ты ждал, ты звал... я был окован,
Вотще рвалась душа моя,
Могучей страстью очарован,
У берегов остался я.
("К морю")
В любовных стихотворениях Пушкина часто переживания лирического героя
следуют за южным пейзажем. В любовной жизни «На холмах Грузии...» описание
«ночной мглы», с которого начинается стихотворение, противопоставляется
светлой, наполненной любовью речи лирического героя. Романтическая любовь,
таинственная страсть в стихотворениях Пушкина может изображаться только в
сочетании с южной экзотической природой. В стихотворении «Ненастный день
потух...» унылая северная природа противопоставляется яркому южному
пейзажу, при воспоминании о котором лирический герой сразу же вспоминает и
свою страстную любовь. Впервые поэт масштабно воссоздал пейзажи Бессарабии
и Украины ("Цыганы", 1824; "Полтава", 1828).
После южной ссылки в творчестве Пушкина наблюдается поворот к
реализму. Экзотический крымский пейзаж сменяется реалистическим описанием
русской природы. Главная заслуга Пушкина-пейзажиста - запечатление особой
грустной прелести среднерусской равнины и создание на этой основе
самобытного национального пейзажа.
Русский пейзаж в стихотворениях Пушкина можно разделить на осенний и
зимний; зимний - на ночной и утренний; осенний - на романтически
приподнятый и подчеркнуто стихийный, реалистический. ("Зимняя дорога",
1826; "Зимнее утро", 1829; "Зима. Что делать нам в деревне? Я встречаю...",
1829; "Румяный критик мой, насмешник толстопузый...", 1830; "Осень", 1833;
"...Вновь я посетил...", 1835; "Евгений Онегин", 1823-1831). В русской
природе, как она постигнута Пушкиным, соединяются смирение и разгул, печаль
и просветленность, кротость осеннего увядания и бесовское буйство метели.
Во многом это было связано с посещением Михайловского. Перебравшись в
Михайловское, Пушкин исподволь менял "прописку" своего лирического героя.
Уже не пейзажи юга, полные стихийной силы, "роскоши", "неги", вдохновляют
поэта и оживают в его стихах, но спокойные, мирные просторы Средней России.
А сам он расстаётся с "безумствами" юности и учится иначе чувствовать,
иначе мыслить: более мудро, трезво. Не случайно именно в стихах
михайловского периода впервые возникает образ няни Арины Родионовны. Она
олицетворяет для Пушкина народное начало, напрямую связывает его с миром
фольклора:
...Наша ветхая лачужка
И печальна, и темна.
Что же ты, моя старушка,
Приумолкла у окна?..
Спой мне песню, как синица
Тихо за морем жила;
Спой мне песню, как девица
За водой поутру шла...
("Зимний вечер")
Стих подчёркнуто разговорен, интонация — естественна; излюбленному
Пушкиным торжественному ямбу предпочтён "быстрый" и лёгкий хорей . И
недаром именно в Михайловском полным ходом пошла работа над романом в
стихах "Евгений Онегин", задуманным и начатым ещё на юге, в 1823 г.
Если честь поэтического открытия русской зимы Пушкин делит с
Вяземский, то открытие осени, ее "прощальной красы", ее умирающей и
умиротворяющей прелести составляет исключительную заслугу Пушкина, который
своей "Осенью", этой малой энциклопедией русской природы, предопределил
светло-грустный настрой многих поэтических пейзажей - от Н.Некрасова и
И.Анненского до Б.Пастернака и А.Вознесенского.
В «Осени» мы видим торжественно-романтическое, особенное изображение
осени. Это позволяет Пушкину показать свое глубоко личностное восприятие
природы, особенно осенней природы. Пушкин так описывает свою «странную»
любовь к осени:
Мне нравится она,
Как, вероятно, вам чахоточная дева
Порою нравится. На смерть осуждена,
Бедняжка клонится без ропота, без гнева
Играет на лице еще багровый цвет,
Она жива еще сегодня, завтра нет.
Пушкин воспринимает осень как смерть, но поэт говорит, что смерть тоже
может быть красивой. Со смертью природы, осенью пробуждается поэт, его
организм приходит в норму, и вместе со здоровьем организма возвращается
вдохновение, поэт чувствует прилив сил, его душа просыпается, и он начинает
творить:
И забываю мир - и в сладкой тишине
Я сладко усыплен моим воображеньем,
И пробуждается поэзия во мне...
Стихотворения с зимним утренним пейзажем всегда оптимистические,
жизнеутверждающие; лирический герой этих стихотворений восхищается красотой
природы и радуется жизни:
«...Под голубыми небесами
Великолепными коврами...»
Ночной зимний пейзаж в стихотворениях Пушкина всегда страшный, мрачный,
туманный:
«...Мчатся тучи, вьются тучи,
Невидимкою луна
Освещает снег летучий...»
В стихотворении «Бесы» пейзаж символичен: дорога – это жизненный путь
человека, буря - жизненная буря, бесы - человеческие страсти, сбивающие
людей с истинного пути.
Символический пейзаж мы встречаем и в таких стихотворениях Пушкина,
как «Анчар» и «Пророк». Анчар – это символ зла в мире, а пустыня в
«Пророке» символизирует духовную пустыню, духовное перепутье человека.
В последние годы жизни Пушкин пишет все больше стихотворений на
философские темы. Пейзаж в этих стихотворениях становится тоже философским,
теперь он напрямую связан с философскими размышлениями лирического героя.
В стихотворении «Брожу ли я...» мы видим философский конфликт между
вечной природой и смертным человеком. Лирический герой размышляет о
бренности земного существования человека, о быстротечности жизни, о смерти.
Природа выступает здесь как символ красоты, гармонии. Она вечна в своей
красоте, потому что в ней все время происходит естественный круговорот.
Поколения людей тоже сменяют друг друга, но человек не вечен, потому
что отдельный человек и человечество не одно и то же. Природа равнодушна, у
ней нет души, она безлика, а каждый человек - это неповторимая
индивидуальность. Лирическому герою стихотворения ничего не остается
делать, как смириться с естественным ходом природы:
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть,
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
Пушкин решает этот философский конфликт между природой и человеком в
стихотворении «Вновь я посетил...». Спасение человека от забытья смерти
Пушкин видит в продолжении рода. Пейзаж помогает поэту выразить эту мысль.
В стихотворении «Я памятник себе воздвиг...» Пушкин говорит о другом
способе жить вечно:
Нет, весь я не умру - душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит -
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жить
| |  скачать работу |
Поэзия природы: средства изобразительности и функции |
