Постпозитивизм
оляет сделать попперовская концепция научного
исследования.
На основе модели Лакатоса появляется возможность объяснить известную
непрерывность в развитии научного знания, и его относительную независимость
от эмпирического уровня. Непрерывный характер развития науки в рамках
концепции НИП сближает последнюю с «нормальной наукой» Т. Куна, однако
уместно отметить, что чисто негативный характер куновской эвристики делает
непонятным развития знания в его теории. В отличие от Куна, в концепции
Лакатоса сделана попытка дать объяснение роста научного знания, обращаясь к
объективной логике этого процесса, а не к психологии научного сообщества.
Это выразилось в формулировке им объективного критерия сравнения
исследовательских программ. Последний выполнен в терминах прогрессивного и
дегенеративного сдвигов проблем (первый наблюдается тогда, когда смена
теорий в рамках исследовательской программы сопровождается ростом их
эмпирического базиса, в противном случае имеет место второй).
Исследовательская программа прогрессирует, если ее теоретический рост
предвосхищает рост эмпирический, т.е. если она с успехом предсказывает
новые факты. Она регрессирует, если дает лишь запоздалые объяснения новым
фактам, предсказанным конкурирующей программой либо открытым случайно. Если
одна исследовательская программа прогрессивно объясняет больше, чем другая,
с ней конкурирующая, то первая вытесняет вторую.
Таким образом, у Лакатоса попперовский критический рационализм
утрачивает свой негативно-разрушительный характер и становится
конструктивным. С позиций методологии исследовательских программ выполнение
принципов критического рационализма заключается не в попытке опровержения
проверяемой теоретической системы, но в создании альтернативных концепций с
целью рассмотрения исследуемой проблемы с максимального числа точек зрения.
«Картина научной игры, которую предлагает методология исследовательских
программ, весьма отлична от подобной картины методологического
фальсификационизма. Исходным пунктом здесь является не установление
фальсифицируемой... гипотезы, а выдвижение исследовательской программы»[4].
Другими словами, ядро концепции НИП образует критический конвенциализм,
согласно которому оценки в науке представляют собой форму особых
соглашений, основания для которых задаются, как правило, научной элитой.
Идея научно-исследовательских программ отражает попытки приблизить
философско-методологическую проблематику к осмыслению глубоких изменений в
характере современной науки. В то же время в концепции Лакатоса реальная
структуры научного исследования заменяется методологическая концепция
ученого, организуемая правилами научной игры. При этом отсутствует
индуктивный переход, связывающий правила этой игры с реальностью. Следует
особо отметить, что в концепции НИП из-за деятельности ученого уже явно
выступает некий глобальный надличностный процесс, «метафизический принцип».
Однако сформулировать и обосновать этот принцип, в рамках принятых исходных
посылок философу не удалось.
Еще более явно конвенциальные принципы выступают в работах другого
последователя К. Поппера – американского философа Томаса Куна.
3. Релятивистское течение
3.1. Т. Кун: «нормальная» и «экстраординарная» науки
Основой философского наследия Куна является его знаменитая «Структура
научных революций», появление которой на рубеже 1960-х гг. вызвало «эффект
разорвавшейся бомбы» в западноевропейской (и не только) философии. Кун, как
и И. Лакатос, критичен и к неопозитивистской, и к попперовской схемам
развития науки. В центре его внимания по-прежнему находится раскрытие
механизма трансформации и смены ведущих представлений в науке, движения
научного знания. Кун сохраняет и приверженность антикумулятивизму: по его
мнению наука развивается через периодическую коренную трансформацию и смену
ведущих представлений – через периодически происходящие научные революции.
Однако в отличие от Лакатоса, философ на основе изучения истории науки
делает поворот от логико-методологических к социальным аспектам ее
функционирования.
Это проявляется в разработке им ранее введенных М. Полани представлений
о научном сообществе, которое начинает выступать у Куна в качестве
логического субъекта научной деятельности. Ученый может быть понят как
ученый только по его принадлежности к научному сообществу. Научное
сообщество довольно успешно изолируется от непрофессионалов и повседневной
жизни, что очень важно для науки. Индивидуальная творческая работа ученого
обращена прежде всего к его коллегам, а значит, не зависит от оценок
«дилетантов». Именно потому, что ученый работает только для узкой аудитории
коллег-профессионалов, которая разделяет его собственные оценки и
убеждения, он может принимать без доказательства единую систему стандартов
– парадигму.
Парадигма есть совокупность убеждений, ценностей, технических средств,
принятых научным сообществом и обеспечивающих научную традицию: «Под
парадигмами подразумеваю признанные всеми научные достижения, которые в
течение определенного времени дают научному сообществу модель постановки
проблем и их решений... Парадигмы включают закон, теорию, их практическое
применение и необходимое оборудование»[5]. Понятие парадигмы, таким
образом, шире понятий теории и даже научно-исследовательской программы: она
выступает как некое надличностное образование. В модели Куна наука в лице
парадигмы диктует ученому свою волю, выступая как некая безликая сила, а
ученый – это всего лишь выразитель требований своего времени.
Конкретизируя свое представление о парадигме, Кун вводит понятие о
дисциплинарной матрице, в состав которой включает четыре элемента:
1. Символические обобщения типа второго закона Ньютона, закона Ома,
закона Джоуля-Ленца и т.д.
2. Концептуальные модели (общие утверждения).
3. Ценностные установки, принятые в научном сообществе и проявляющие
себя при выборе направлений исследования, при оценке полученных результатов
и состояния науки в целом.
4. Образцы решений конкретных задач и проблем.
Введение понятий научного сообщества и парадигмы означает понимание
науки как традиции. Кун впервые сделал традиции центральным объектом
рассмотрения при анализе науки, придав им значение основного
конституирующего фактора в научном развитии. Действительно, основным
способом существования науки, по Куну, является нормальная наука – система
исследований, опирающихся на одно или несколько прошлых научных достижений
(парадигмального характера), которые в течение некоторого времени
признаются определенным научным сообществом как основа для его дальнейшей
практической деятельности».
Деятельность ученого в рамках нормальной науки носит, по Куну, весьма
своеобразный характер. Это – упорная и настоятельная попытка навязать
природе те концептуальные рамки, которые дало профессиональное образование.
Цель нормальной науки – не предсказания новых видов явлений: явления,
выбивающиеся из концептуальных рамок, вообще не принимаются в рассмотрение.
«При ближайшем рассмотрении этой деятельности ... создается впечатление,
будто бы природу пытаются втиснуть в парадигму, как в заранее сколоченную и
довольно тесную коробку. Цель нормальной науки ни в коей мере не требует
предсказания новых видов явлений: явления, которые не вмещаются в эту
коробку часто, в сущности, вообще упускаются из виду. Ученые в русле
нормальной науки не ставят себе цели со здания новых теорий, обычно к тому
же они нетерпимы и к созданию таких теорий другими»[6].
Проблематика нормальной науки в очень малой степени ориентируется на
крупные открытия, будь то открытие новых фактов или создание новой теории.
В рамках нормальной науки ученый настолько жестко запрограммирован, что не
только не стремится открыть или создать что-либо принципиально новое, но
даже не склонен это новое признавать или замечать. «Спектр ожиданий
оказывается лишь немного шире известной картины. И если результат проекта
не попадает в эту узкую область, то это рассматривается обычно как неудача
исследователя, которая отражает не отклонения природы от закона, но лишь
ошибку ученого»[7].
Проблемы нормальной науки не выходят за границы, определяемые
парадигмой. Поэтому Т. Кун называет их задачами-головоломками: есть образец
решения, есть правила решения, известно, что задача разрешима. На долю
ученого выпадает попробовать свою личную изобретательность при заданных
условиях. Это объясняет привлекательность нормальной науки для ученого,
хотя ее результаты могут быть предсказаны – причем так детально, что все
оставшееся неизвестным само по себе уже теряет интерес.
Иначе говоря, нормальная наука представляет собой дальнейшую разработки
и конкретизации парадигмы в новых, более трудных условиях. Она позволяет
выявить познавательный потенциал, который заложен в новых идеях,
определяющих видение реальности и способов ее постижения. «Концентрируя
внимание на небольшой области относительно эзотерических проблем, парадигма
заставляет ученых исследовать некоторый фрагмент природы так детально и
глубоко, как это было бы немыслимо при других обстоятельствах»[8].
Ученые, работающие в нормальной науке, заняты «наведением порядка»,
| | скачать работу |
Постпозитивизм |