Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Правовой нигилизм

оте  главный
научный сотрудник Института государства  и  права  РАИ,  доктор  юридических
наук, профессор В.А. Туманов, - “примерно то же самое, что  видеть  в  праве
лишь инструмент государства и политики”.*
            Отдавая   должное   борьбе   А.И.   Герцена   с    самодержавно-
крепостническими    устоями,     его     критике     российской     отсталой
государственности, административного произвола и  т.п.,  нельзя  же  видеть,
что осуждение существующего порядка отнюдь не сопровождалось у него  должной
оценкой созидательной роли и


*-  Государство и право № 8/1993г. стр 53  “Правовой  нигилизм  в  историко-
идеологическом ракурсе ”   Туманов В.А.
потенциала  права.  Ведь  именно  А.И.  Герцену  принадлежит   высказывание:
”Русский, какого бы звания он ни был, обходит и нарушает  закон  всюду,  где
это  можно   сделать   безнаказанно;   и   совершенно   так   же   поступает
правительство”.*
            Тем  не  менее  взгляды  Герцена  отнюдь  не  отмечены  юридико-
мировоззренческими установками о роли права и закона. Скорее наоборот.
           Само собой, я не собираюсь обвинять  революционных  демократов  в
юридическом нигилизме. Вместе с тем развитию правосознания общества в  плане
повышения престижа  и  закона  их  “политико-правовые  учения”  не  очень-то
способствовали,  особенно  с  учётом  революционных  призывов  “к   топору”.
Напрасно это обстоятельство замалчивается  в  современной  литературе  (хотя
раньше оно освещалось ещё более скудно).
             Хотя  в  программных  документах   народнических   организацией
(“Земля и Воля”, “Народная воля”), так же как и позднее в программах социал-
революционеров   и   социал-демократов,   содержался   ряд   демократических
требований, тем не менее можно утверждать, что в целом идеология и  практика
народничества (так же  как  идеология  и  практика  социал-революционеров  и
социал-демократов) невысоко оценивали право. Всё, что было связано с  правом
интересовало их в той  мере,  в  какой  это  способствовало  или,  наоборот,
мешало революционным установкам. С этой точки зрения  чрезвычайно  любопытен
следующий исторический факт - во время  дискуссии  один  из  читателей  П.Л.
Лаврова обратился к нему с  таким  поистине  провидческим  вопросом:  «  Вы,
вероятно, согласитесь, что поднять народ  для  резки,  внушить  измученному,
умирающему от голода крестьянину и рабочему необходимость правовой  расплаты
ещё не значит сделать из него  гражданина  будущего  свободного,  идеального
общества”. В ответ П.Л. Лавров предостерёг вопрошавшего от приверженности  к
конституционности, призывая его “бороться с конституционалистами, чтобы  те,
которые  только  сочувствуют  нам,  а  не  прониклись  ещё  социалистическим
сознанием,   не   могли   пристать   к   фальшивому,   ненадёжному   знамени
конституционализма”.** В своей работе о  государстве  П.Л.  Лавров  развивал
мысль о том, что “юридическая функция” государства ничего хорошего  обществу
не принесла. А  ещё  раньше  в  “Исторических  письмах”,  выдвинув  странную
альтернативу,
утверждал, что “замена честности законностью есть явление

*- Собрание сочинений Герцен А.И.; М. 1956г. том 7 стр 231
**- “Ответ русскому конституционалисту” Лавров Л.Л.; М.  1935г.  том  4  стр
167,170
антипрогрессивное”.* Это достаточно близко по смыслу  к  известной  формуле:
”Жить надо не по закону, а по совести”.
            Несомненно, что антиправовой была позиция экстремистского  крыла
народничества,  а  тем  более  анархистских  и  близких  им  течений.   Если
согласиться  с  мнением  И.А.  Бердяева,  который   характеризовал   русское
сознание, как сознание крайностей, одной из которых является дух  анархизма,
то не следует недооценивать влияние этих течений.  В  отношении  права,  как
государства    они    бескомпромиссны.    В    “Программе     международного
социалистического альянса” М.А. Бакунин требовал немедленной  отмены  “всего
того, что  на  юридическом  языке  называлось  правом,  и  применение  этого
права”.  Он  же  утверждал,  что  для  торжества  свободы   надо   отбросить
“политическое законодательство”. В отрицании конституции теоретик  анархизма
как бы солидаризировался  со  славянофилами  и  их  последователями.  И  уже
совсем   по-аксаковски   звучит   бакунинское   изречение   в   его    книге
“Государственность  и  анархия”:  “Немцы  ищут  жизни  и  свободы  своей   в
государственности и государстве; для славян же государство есть гроб”.  Один
из  исследователей  бакунинского   наследия   посчитал   в   критике   права
положительным то, что  она  “способствовала  изживанию  в  среде  рабочих  и
революционной   молодёжи   иллюзий,    связанных    с    надеждой    достичь
социалистического благоденствия исключительно с помощью выборов в  парламент
и надлежащих законов”** (видимо на его исследование наложило свой  отпечаток
время - работа была написана в раннеперестроечный период).
             “Способствование  изживанию”  и  без  того  не  столь   великих
правовых и конституционных иллюзий,  чем  усиленно  занимались  и  правые  и
левые ничего хорошего в России не принесло.

                                    Толстовство.

            В 1910 году  в  Москве  с  небольшим  интервалом  хоронили  двух
известных всей России  людей,  и  оба  раза  похороны  вылились  в  массовую
политическую  демонстрацию.  Один  из  них   -   лидер   кадетской   партии,
председатель Государственной Думы проф.  С.А.  Муромцев,  другой  -  великий
русский писатель Л.Н. Толстой. Очевидно, эта близость во времени и  породило
сопоставление, сделанное другим деятелем партии  кадетов  Н.  Гредескулом  в
статье,


*- “Ответ русскому конституционалисту” Лавров П.Л.; М.1935г. том 4 стр 235
**- “Бакунин” Графский В.Г. ;М. 1985г. ; стр 87
посвящённой памяти Муромцева. Оно звучало так: ”И как общественный  деятель,
и как учёный Муромцев видел в праве величайшую общественную ценность....  он
любил право как священник любит свою службу  или  как  художник  любит  своё
искусство... В этом отношении он был  полной  противоположностью,  например,
Л.Н. Толстому, который ненавидел и презирал право”.*
         Как ни  резко  звучат  последние  слова  -  они  справедливы.  Если
прочитать основные произведения  писателя  именно  под  углом  отношения  Л.
Толстого к юриспруденции, систематизировать все высказывания  его  о  праве,
правосудии,  юридических  профессиях  и  науке,   то   получиться   неплохое
обвинительное   заключение.   Центральным   обвинением   правосудия    стало
произведение “Воскресение”, где, во-первых,  происходит  грубейшая  судебная
ошибка по вине присяжных заседателей (престиж которых был  несомненно  также
подорван этим романом), а, во-вторых, сами “вершители  правосудия”  показаны
в весьма не приглядном виде - это люди, которых абсолютно не волнует  судьба
подсудимой и которые даже во время  судебного  заседания  целиком  поглощены
своими проблемами.
         На склоне лет Л.Н. Толстой в “Письме студенту о  праве”  высказался
предельно кратко, назвав право  “гадким  обманом”.**  Закон  и  совесть  для
писателя - понятия альтернативные и даже полярные; жить нужно не по  закону,
а по совести.
          Многие последователи справедливо отмечали, что антиюризм  Толстого
сложился на благородной почве осуждения российских  порядков,  особенно  это
касалось беззащитности простого человека перед беспристрастным лицом  закона
и всемогущей юстиции. Однако не правы те, кто считает, что  Толстой  нападал
только на отечественные законы, - писатель  не  щадил  и  более  развитые  в
демократическом плане  правовые  системы.  В1904году,  отвечая  американской
газете, Л.Н. Толстой  утверждал,  что  усилия  западных  стран,  результатом
которых стала конституция и декларация прав  и  свобод.  Были  напрасными  и
абсолютно не нужными, это  был  неправильный  и  ложный  путь.  Досталось  и
юридической науке, которую писатель квалифицировал (всё в том же  “Письме  к
студенту”) как ещё более лживую, чем политическая экономия.
           По  мнению  известного  юриста  и  политического   деятеля   В.А.
Маклакова, известного своими трудами по истории русской общественной  мысли,
“ни на какую другую деятельность, кроме

*- “Сборник статей” Муромцев С.А. ; М. 1911г. ; стр318 –319
**- Полное собрание сочинений  Толстой Л.. том 38 стр 281
разве военной, Толстой  не  нападал  так  настойчиво  и  постоянно,  как  на
судебную”.* Впрочем, необходимо отменить, что в  этих  нападках  Толстой  не
был одинок. В русской литературе подобное отношение к суду (а во многом и  к
праву и к закону) получили  широкое  распространение.  В  самом  деле,  если
взять, например, творчество Ф.М. Достоевского, то мы увидим без труда то  же
самое неуважительное (если не сказать  презрительное)  отношение  к  закону,
что и у Толстого, т.е. тот же самый правовой нигилизм.  Родион  Раскольников
(“Преступление и наказание”)  -  убийца,  но  у  читателя  (вслед  за  самим
Достоевским)  возникает  к  нему   невольное   сочувствие,   он   (читатель)
симпатизирует  Раскольникову  намного  больше,  чем,   скажем,   следователю
Порфирию  с  его  казуистикой  и  “душевыматыванием”,  хотя,  казалось   бы,
следователь выполняет нужную  функцию,  -  пытается  изловить  и  изобличить
преступника, чтобы подвергнуть его справедливому наказанию.
           Во  втором  наиболее  известном  произведении  Достоевского  -  о
“братьях Карамазовых” происходит чудовищная ошибка, из-за  которой  ломаются
судьбы и несправедливо обвинённого, и бли
12345След.
скачать работу

Правовой нигилизм

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ