Проблема человека в эпоху раннего итальянского гуманизма
ательных,
исполняющих обязательства друг перед другом. На основании христианского
учения он строил свои рассуждения о необходимости помогать не только своим
близким, но и государству в целом. Человеческую дружбу он распространял на
все сообщество «добрых людей», так как уверен в том, что бог, наградив
этими отношениям двух людей, вполне может наградить ими государство в
целом.
Рассматривая тему благородства, Салютати пришел к выводу, что
«благороден тот, кто по природе благорасположен к добродетели»[54]. Человек
разумный, справедливый, умный и мужественный – благороден. Естественное
благородство, по мнению Салютати, есть «свойство духа… (которое) не
отличает ни патрициев, ни всадников от плебея»[55]. Даже раб по природе, а
не по стечению обстоятельств, может стать благородным, если сможет
подняться на новую ступень и разовьет в себе перечисленные качества.
Салютати делает вывод, что «блестящее или безвестное положение, счастливая
или несчастная судьба»[56] не могут считаться непреодолимым препятствием на
пути добродетельного человека.
Таким образом, Салютати рассуждая об отшельничестве, высоких постах,
богатстве и достоинстве высказывает мнение, что любой образ жизнь угоден
богу, при условии, если он наполнен добродетелью. Ничто не может испортить
человека, если сам человек стремится к добру. Человек слабый по своей
природе не сможет использовать соответствующим образом любой образ жизни и
не принесет обществу пользу, а плохой человек при любом образе жизни
способен нанести людям вред.
Из гуманистов, рассматриваемых в этой работе, его учениками стали
Леонардо Бруни и Поджо Браччолини.
Леонардо Бруни (1370 (74) – 1440) родился в Ареццо в бедной семье, но
сумел благодаря своим талантам стать канцлером Флорентийской республики.
Бруни перевел с греческого языка Платона, Аристотеля, Плутарха, Демосфена,
Эсхила и т. д. Он называл своим учителем Колюччо Салютати. Поджо Браччолини
писал о нем: «В своих сочинениях Бруни защищал деятельную жизнь, идеи
общего блага и гражданского суждения, подчеркивал общественную ценность
интеллектуальной деятельности»[57]. После смерти Бруни последующие канцлеры
перестали играть значительную роль в политике, поскольку власть во
Флоренции постепенно сосредоточилась в руках Козимо Медичи.
Занимаясь переводами, Бруни проникся, как и другие гуманисты,
огромным уважением к древним классикам. О греках он пишет, что они «В
конечном счете … более возвышены»[58], чем его современники. Однако
признавал, что в отличие от античных мыслителей, его современники действуют
ради другой жизни, райской. Как христианин он признавал загробную жизнь, но
в своих письмах и сочинениях рассуждал исключительно о земной жизни. Бруни
способствовал переоценке Эпикура, взгляды которого на протяжении веков
объявлялись безбожными. В трактате «Введение в моральную философию» он
сравнивал этику эпикурейцев с этическими учениями стоиков и перипатетиков,
в результате поднимая ценность этики Эпикура, молчаливо отвергал оценку,
данную ей средневековьем.
Бруни подвергал критике схоластов за их невежество, слепое раболепие
перед Аристотелем, будто он оракул Аполлона Пифийского, за искажение
истинного смысла учений древних философов. Будучи переводчиком, он
отмечал, что многие старые переводы не передают истинный смысл
переводимого, делают его нелепым и ложным, что, в конечном счете,
отталкивает людей образованных от такого чтения. Плохой перевод, по его
мнению, не может дать пользы людям, так как, искажает заложенную
философскую мысль. К примеру, о переводе Аристотеля Бруни писал, что его
книги: «…по вине плохого переводчика доведены до смешной нелепости и что,
помимо этого, в самих вещах, и притом в высшей степени важных, много
ошибочного»[59], был уверен, что сам Аристотель не узнал бы в них
собственные произведения. Ввиду таких соображений, он не вступал в полемику
с самим Аристотелем, как это делал Петрарка. Бруни предостерегал
человека от чтения без разбора, которое подобно заболеваниям может
принести вред уму. Для него, как для переводчика, проблема правильных
переводов была отчетливо видна, и он уделял ей большое внимание. Бруни взял
на себя заботу о новых переводах, чтобы читатель смог ознакомиться с
истинными учениями древних мудрецов.
Рассматривая в своих произведениях тему человеческого бытия, Бруни
пришел к выводу, что человеку присуще заблуждаться, хотя от природы в него
заложено стремление к истинному благу. Люди, в отличие от животных, у
которых нет выбора, и в отличие от бога, который не подвержен сомнениям,
постоянно стоят перед выбором своего пути. Он утверждал, что человек движим
случайностями, не видит перед собой ясной цели, поэтому совершает
постоянные ошибки и раскаивается в них. В связи с этим Бруни давал каждому
такой совет: «Пусть у тебя в жизни будет великая цель, и тогда, если только
представится возможность, воссияет великолепие!»[60].
Помощь в нахождении правильного пути человек должен искать в
философии. О ее значении он пишет: «Этот предмет – не пустяк, но
величайший и превосходный дар: он делает людей благоденствующими, чтобы они
не вредили сами себе, но, действуя и созидая, следовали бы требованиям и
предначертаниям этой науки»[61]. Философия для Бруни, прежде всего, должна
быть полезной для жизни, поэтому он, как и Петрарка предпочитал моральную
философию естественной, он четко осознавал земной характер высшего блага.
Однако он отмечал, что не так просто найти ответ в моральной философии, все
философы, почитая добродетель, расходятся в способах достижения ее, одни –
стремятся достичь ее через блага и удобства, другие - через воздержание и
страдания.
Для самого Бруни счастье неразделимо с наслаждением, так как, не
может существовать без него. Наслаждение для него: «проявление
добродетелей, наука, созерцание, само осмысление деяний»[62]. Бруни считал,
что каждое человеческое действие подчинено определенной цели, а цель в свою
очередь проистекает и подчинена другой, более высокой цели. Мудрость,
достигнутая упражнениями ума, дает человеку наслаждение и делает человека
счастливым.
Как и другие гуманисты, он полагал, что с помощью добродетелей
человек стремится к совершенству. Цель добродетели - «…противостоять тому,
к чему мы склонны по своей природе»[63], без нее невозможно достичь славы.
Бруни разделял добродетели на моральные и интеллектуальные.
Интеллектуальные добродетели это – мудрость, знание, опыт, понимание,
искусство. Моральных же добродетелей значительно больше, к ним он относил
все то в человеке, что сопротивляется чувствам, уводящим с истинного пути.
Добродетели достигаются деятельностью и упражнениями души. Говоря о
достижении добродетелей, он отмечал, что усердие - ключ к любым
достижениям, и если человек хочет, с помощью него он может достичь
поставленной перед собой цели.
Из всех ученых Бруни особенно прославлял сообщающих «о государствах,
управлении ими и их сохранении»[64], которые стремятся к счастью и
«блаженству всего государства»[65], а не отдельного человека. По его мнению
«человек… приобретает достаточность и совершенство, которые он не имеет сам
по себе, из гражданского общества»[66] поэтому для него человеческая жизнь
неразделима с государством и его нуждами. В этом вопросе он ссылается на
Платона, Цицерона и Аристотеля, они, по его мнению, прекрасно объясняют,
показывают и доказывают эту мысль.
Бруни не отрицал естественных наук как Петрарка, но отдавал
предпочтение наукам, которые помогли бы человеку разобраться в себе и
способствовали бы передаче накопленных знаний следующим поколениям. Он
выделял некоторые науки как первостепенные в жизни человека, среди них:
риторика, история, языкознание и уже упомянутая философия.
Бруни, отмечая значимость наук в человеческой жизни, пришел к выводу,
что человек, прежде всего, должен овладеть языком, который является
фундаментом всех наук. Тот, кто не может постичь правил речи, не достоин
обучения как такового. Без умения четко сформулировать свои мысли нельзя
внятно объяснить свою идею окружающим. Вместо того, чтобы принести пользу
окружающим, человек будет развлекать их нелепицами.
Риторика дает возможность воздействовать на окружающих, на их душу. С
помощь нее человек может побуждать других на действия, в зависимости от
собственного желания.
Знания истории важны, так, как дают людям знания о накопленном
человечеством опыте. Эта наука дает советы, как поступать в сложных
ситуациях, тем, кто в ней разбирается. История является источником примеров
в пользу того или иного утверждения, используется знатоками для отстаивания
своей точки зрения. Последние 30 лет свой жизни Бруни занимался написанием
«Истории флорентийского народа в 12 томах». Он не успел закончить этот
труд, но благодаря ему, было, положено начало гуманистической
историографии. Бруни в отличие от средневековых хронистов, у которых
человек являлся пассивным орудием в руках добра и зла, изображал человека
«движущей силой исторического процесса»[67]. Кроме того, отходя от
с
| |  скачать работу |
Проблема человека в эпоху раннего итальянского гуманизма |
