Роман Пути небесные как итог духовных исканий Ивана Сергеевича Шмелева
свадебное
путешествие на Валаам, в Преображенский монастырь.
Либерально настроенный, И.С. Шмелев в одно время с некоторой долей
скепсиса относился к монастырской жизни, к «монахам-тунеядцам», искателям
легкой жизни». Однако, по приезде на Валаам, он был поражен и очарован
мирной тишиной монастыря, духовным подвижничеством братии, ее трудовым
ритмом. Итогом этой поездки стала книга «На скалах Валаама». Книга
иллюстрирует начальный этап духовного становления Шмелева-писателя. Ее
можно считать отправной точкой в длительном постепенном, многострадальном
духовном пути художника.
На Валаам, как мы знаем, Шмелев едет «никакой по вере» и поднимает
вопросы, которые обычно не поднимаются в паломничествах. У него еще нет
религиозных чувств. Молодой писатель видит в монастырской жизни
«порабощение человеческого духа», сокрытие под монастырской рясой
человеческого сердца. Юный Шмелев сначала не мог этого понять и принять,
хотя и восхищался добровольными затворниками: «Нам чужды их стремления,
аскетизм их ужасен, но сила их духа заставляет взглянуть на себя и
посмотреть, есть ли у нас хотя бы подобие этой силы, хотя бы слабый намек
на нее?». Таким образом, можно сделать вывод, что неподдельное восхищение
вызывает у Шмелева сила духа, воля, самоотверженность в труде послушников и
иноков Валаамского монастыря, но идеи, ради которой это свершается, он
принять до конца не может. И все же, как отмечают некоторые исследователи,
Шмелев в первой редакции сосредоточил внимание на негативных, с его точки
зрения, сторонах монашеской жизни. Это вызвало трудности с опубликованием
книги. Цензура потребовала ее переделки.
Сам писатель оценивает свою работу как «юную, наивную немножко,
пожалуй, и задорную, - студент ведь был! - задержанную цензурой». И в
другом месте отозвался о книге этой как о «незрелой и дерзкой». Согласен
был: справедливо цензура заставила переделать многое. Книга вышла все же,
отзывы имела, хвалебные и ругательные, но славы не принесла, а жизнь
затянула на обыденную суету, заставив забыть на время о писательстве.
Промыслительно давалось ему увлечься соблазнами безбожными. Впоследствии
писатель поймет: не случайно посетил он тогда Валаам. «Думал ли я, что эта
встреча отзовется во мне почти через полвека, в конце жизни, чтобы я
уразумел важнейшее?» Промысел не был насилием: когда не хочет человек, а
его толкают куда свыше предназначенного. Нет! Его волю лишь подправляет
Воля промыслительная. Вот задумывает он свадебное путешествие. Куда?
Смотрит на карту: Крым, Кавказ, Заволжье… А заложенное в детстве потянуло:
«потянуло … к монастырям». И в детстве не зароненное в душу, заставило
вспомнить наставление старого Горкина: «благословиться надобно, касатик».
Никто не неволил – сам поехал за благословением.
Как мы видим, Шмелев не сразу понял суть монашеской жизни, хотя уже
теперь он пишет о монастыре «тихий, светлый», интуитивно осязая здесь, в
монастыре Бога.
Дальнейшие духовные искания Шмелева – это медленный, трудный,
постепенный путь писателя к вере.
Окончив в 1898 году Московский университет и недолго проработав
помощником присяжного поверенного в Москве, он отправился во Владимир-на-
Клязьме служить налоговым инспекторам.
Служба Шмелева состояла в бесконечных разъездах по глухим губернским
углам, по ухабам русских дорог, ночлегах на постоялых дворах, заросших
сиренью и лопухами провинциальных городках.
В 1905 году Шмелев возвращается к мысли, что настоящее дело в жизни
для него может быть только одно - писательство. Он начинает печататься в
"Детском чтении", сотрудничать в журнале "Русская мысль", а в 1907 году,
уверовав в себя, уходит в отставку, обосновывается в Москве и целиком
посвящает себя литературному труду.
Служебные поездки по владимирским дорогам многое открыли чуткому
писателю. Нравственным слухом улавливает он в российской глубинке
начинающиеся раскаты грома, предвещавшие революционную грозу. Один из
ценителей и исследователей творчества Шмелева, И. А. Ильин говорил: "Когда
он пишет - он слушает, как растет трава русского бытия, как стонет и ноет
русская душа...".
В рассказах этого периода, навеянных многочисленными встречами с
разными по сословию и судьбам людьми во время служебных разъездов, Шмелев
передает ощущение того, что что-то сдвинулось в народном укладе, что старая
жизнь уже не выдерживает напора новой. Нарастание революционных настроений
в русском обществе молодой писатель ощущает в едва заметных еще трещинах и
сдвигах в семейном быту, в старом укладе жизни. В "Распаде" (1906) разлад
происходит между отцом и сыном. Захар Хмуров, владелец кирпичного завода,
ярый защитник старого хода вещей. Его сын - Леня - нигилист. В результате
неумения и нежелания понять друг друга гибнут отец и сын. Заканчивается
"Распад", однако, на ноте надежды: "Все сметено. Но я не волнуюсь и не
печалюсь. Все это так надо... В громадной лаборатории жизни вечно творится,
вечно кипит, распадается и созидается, там совершается мировая революция".
Настоящий громкий успех принесла Шмелеву повесть "Человек из
ресторана", написанная в 1910 году. Историю "маленького человека",
отношений отцов и детей в атмосфере революции 1905 года общественность и
критика России приняли с восторгом. Дореволюционная демократическая, а
затем и советская критика усиленно акцентировали критический пафос рассказа
"Человек из ресторана", его направленность против общественного устройства
России. Считалось, что это и есть главная тема и цель повествования. Вместе
с тем при избавленном от чрезмерностей классового подхода анализе,
становится все яснее, что Шмелева интересует не вульгарная социология
общества, а нравственные связи людей, их взаимоотношений с совестью,
проблема ответственности за свой выбор. Нередко истоком подобной
нравственной позиции для Шмелева является христианство.
Тяга к религии, как к одной из важных граней нравственной философии
отнюдь не заслоняет от писателя и негативных сторон религии. В рассказах
Шмелева мы неоднократно встречаем описанные с болью и горечью неприглядные
стороны жизни деревенского духовенства. Но писатель никогда не опускается
до осмеяния, и не поддается легкому соблазну издевки, свойственной
тогдашней демократической литературе.
В эти годы Шмелев получает широкое признание у российской читающей
публики, высокую оценку критики, к нему приходит любовь и уважение
товарищей по перу, уже признанных мастеров.
Февральскую революцию Шмелев как и вся демократическая интеллигенция,
приветствовал с энтузиазмом. Он не принял Октября: кроме понимания
"несвоевременности", Шмелев угадал в ходе революционных событий насилие над
судьбой России. В первых же деяниях новой власти видит серьезные
прегрешения пртив нравственности. Вместе с семьей в 1918 году Шмелев
уезжает в Крым. Здесь в это время находился сын писателя, Сережа, Офицер
Добровольческой армии. Двадцатипятилетний Сергей Шмелев служил в
комендантском упралении в Алуште, и в боях участия не принимал. После
бегства врангелевской армии весной 1920 года, Крым заняли красные, многие
служившие у Врангеля остались на берегу. Как офицера белой армии, Сергея
Шмелева арестовали и приговорили к расстрелу. Но этой трагедией испытания
семьи Шмелевых не исчерпались. Еще предстояло пережить страшный голод,
который в цветущем, благодатном крае был ничуть не легче, чем во всей
России - трагический голод 1921-ого года.
Гнев и печаль, скорбь и отвращение искали своего выхода. Но писать
правду уже было нельзя, а лгать писатель не умел. Вернувшись из Крыма в
Москву весной 1922 года, Шмелев принялся хлопотать о выезде за границу,
куда его настойчиво звал Бунин. 20 ноября 1922 года Шмелев с женой выезжает
в Берлин.
Бунин, понимая, вероятно, состояние своего собрата по перу, старается
помочь семье Шмелевых, приглашает Ивана Сергеевича в Париж, обещает
выхлопотать визы. В январе 1923 года Шмелевы перебираются в Париж, где
писатель проживет долгих 27 лет.
В годы эмиграции продолжаются духовные поиски Шмелева. В середине 20-х
гг. выходит трагическая эпопея "Солнце мервых". Почти сразу же последовали
переводы на французский, немецкий, английский, и ряд других языков, что для
русского писателя-эмигранта, да еще неизвестного в Европе, было большой
редкостью. Среди немногих друзей и единомышленников Шмелева можно назвать
семью генерала А.И. Деникина, Н.А. Кульмана, В Ладыженского, К. Бальмонта,
А. Куприна, И.А. Ильина. С последним у Шмелева устанавливается особая
духовная близость. Ильин как никто из исследователей понимал и чувствовал
Шмелева. Многое сближало двух писателей – мыслителей. Это и единый
религиозный тип художественного сознания, и тематика, и проблематика, идеи
произведения и даже некоторые стилистические особенности1. Тему Родины
Ильин и Шмелев связывают с вопросом о судьбе религии и культуры. Примером
этого могут быть произведения И. Ильина «О России», «Основа борьбы за
национальную Россию», «Родина и мы», а у Шмелева «Про одну старуху»,
«Рубеж», &
| |  скачать работу |
Роман Пути небесные как итог духовных исканий Ивана Сергеевича Шмелева |
