Великая тайна любви в творчестве Куприна.
оиню гораздо большими духовными силами,
чем те, которые вызвали ее разочарование в себе. В финальной главке
волнение Веры достигает предела. Под звуки бетховенской сонаты -
прослушать ее завещал Желтков - Вера как бы принимает в свое сердце все,
что перенес он. Принимает и заново, в слезах раскаяния и просветления,
переживает "жизнь, которая покорно и радостно обрекла себя на мучения,
страдания и смерть". Теперь эта жизнь навсегда останется с нею и для нее.
Удивительно целомудренно прикасается он к утонченной человеческой душе и
одновременно подробно передает облик, поведение других персонажей
рассказа. И все-таки с первых слов предугадывается приближение потрясений
Веры Шейной.
"Отвратительные погоды" приносят холод, ураганный ветер, а затем
приходят прелестные солнечные дни, радующие Веру Шеину. Ненадолго
возвратилось лето, которое снова отступит перед грозным ураганом. И
спокойная радость Веры не менее быстротечна. "Бесконечность и величие
морского простора", притягивающие взор Веры и ее сестры Анны, отделены от
них страшным обрывом, пугающим обеих. Так предречен "обрыв" тихого
семейного благополучия Шеиных.
Писатель подробно рассказывает об именинных хлопотах Веры, подарке Анны,
приезде гостей, передает юмористические историйки Шеина, которыми он
развлекает собравшихся... Неторопливое повествование часто прерывается
настораживающими знаками. Вера с неприятным ощущением убеждается, что за
столом сидят тринадцать человек - несчастливое число. В разгар карточной
игры горничная приносит письмо Желткова и браслет с пятью гранатами -
пятью "густо-красными живыми огнями". "Точно кровь", - думает Вера "с
неожиданной тревогой". Исподволь готовит автор к главной теме рассказа, к
трагедии, которую спровоцировала величайшая тайна любви.
В повести "Суламифь"(1907-1908) любовь не имеет границ в своем
свободном, всеобъемлющем разливе. Сюжет был взят из "Песни Песней"
библейского царя Соломона. Многое в этом древнем источнике покорило
Куприна: по его определению, "трогательность и поэтичность" переживаний,
восточная многоцветность их воплощения. Повесть унаследовала эти
качества. Однако писатель смело развил и трансформировал скромный эпизод
из "Песни Песней".
Купринское произведение было расценено на редкость несправедливо.
Некоторые критики нашли в нем тему стихийной страсти. Горький вообще
причислил "Суламифь" к аморальной литературе. Куприн действительно
опоэтизировал и нежную страсть возлюбленных, и красоту их телесной
близости, и расцвет женственности героини. Однако в этой Песне
торжествующей любви был и более глубокий смысл.
Двум главным героям повести автор придал равное значение. Соломон еще до
встречи с Суламифью превзошел всех по богатству, подвигам, уму, но
испытал горькое разочарование: "...во многой мудрости много печали, и кто
умножает познание - умножает скорбь". Любовь к Суламифи дает царю
небывалую радость и новое знание бытия, своих личных возможностей,
открывает ранее неведомое счастье самопожертвования: "Попроси у меня мою
жизнь - я с восторгом отдам ее", - говорит он своей возлюбленной. А для
нее наступает пора первого, подлинного постижения всего окружающего и
человека в себе самой. Слияние любящих душ преображает прежнее
существование Соломона и Суламифи. Поэтому ее смерть, принятая во
спасение Соломона, так прекрасна и естественна.
Куприн нашел в "Песни Песней" "освобождение любви". К этому
представлению восходят в повести сила самоотвержения Соломона и Суламифи,
высшее их единение, превосходящее известные на земле союзы. На
предложение Соломона взойти вместе с ним на престол Суламифь отвечает: "Я
хочу быть только твоей рабой" - и становится "царицей души Соломона".
Гимном возрождающих личность чувств стала "Суламифь".
В любви как "первоисточнике мира и его властелине" (слова Гамсуна,
выделенные Куприным) писатель усматривал действенную созидательную силу.
Несовпадение желанного и существующего было преодолено самым
оригинальным способом, Куприн отказался от варианта счастливой,
совершенной любви. Но само это чувство, абсолютизированное в одной душе,
сделал стимулом перерождения другой.
В повести «Олеся» Куприн изобразил именно такое перерождение души,
точнее попытку к её перерождению.
Все, кроме главной героини, участники событий: "упорно необщительные
крестьяне", полесовщик Ярмола, Бабка Мануйлиха, да и сам рассказчик Иван
Тимофеевич (от его лица ведется повествование) - связаны с определенной
социальной средой, скованы ее законами и очень далеки от совершенства.
Сначала незаметна, завуалирована душевная ограниченность Ивана
Тимофеевича. Он будто мягок, отзывчив, искренен. Олеся, тем не менее,
верно говорит о своем возлюбленном: "...вы хотя и добрый, но только
слабый. Доброта ваша не хорошая, не сердечная..." Но слабость Ивана
Тимофеевича заключается в том, что у него отсутствуют цельность и
глубина чувств. Не сам испытывает, а другим причиняет боль Иван
Тимофеевич.
Одна Олеся, взлелеянная матерью-природой, выросшая вдали от фальшивых
общественных устоев, сохраняет в чистом виде изначально присущие человеку
способности. Автор явно романтизирует образ "дочери лесов". Но ее
поведение, психологически тонко мотивированное, позволяет увидеть
реальные перспективы жизни. Наделенная небывалой силой, душа вносит
гармонию в заведомо противоречивые отношения людей. Столь редкий дар
выражается в любви девушки к Ивану Тимофеевичу. Олеся как бы возвращает,
к сожалению, ненадолго утраченную им естественность переживаний. А земля
и небо украшают встречи возлюбленных: сияние месяца "таинственно
расцвечивает лес", березы одеваются "серебристыми, прозрачными
покровами", "плюшевым ковром" мха устилается путь...
Только слияние с природой дает чистоту и полноту душевному миру.
Повести «Гранатовый браслет» и «Яма» и их интерпретация на экране.
В 1964 году вышел на экраны фильм «Гранатовый браслет» по одноимённой
повести Куприна. В фильме были задействованы такие актёры, как Ариадна
Шенгелая, Игорь Озеров, Олег Басилашвили. Поставил этот фильм режиссёр
Абрам Роон. Конечно, следует отметить великолепную игру актёров,
безупречную постановку, тонкое чутьё режиссёра и умение его изложить на
экране все малейшие подробности и нюансы повести. Так сказал бы любой
профессиональный критик (с одним мне даже довелось общаться). Но для
меня, как для любителя, этот фильм никогда не станет положительно
интересным и любимым. Дело в том, что в фильме подробно показаны основные
сцены повести, слишком затянуты такие сцены, как концерт Женни Рейтер,
праздничный обед на дне рождения Веры Шеиной. Да, повесть трагична, и
режиссёр сумел создать напряжённую атмосферу, пустив фоном гул. Но всё
же, на мой взгляд, вся трагичность и то, что указывает на приближение
трагедии, больше выражено в действиях героев, но не в их молчании. К тому
же близость сценария к книжному тексту тоже навевает своеобразную тоску.
Такие фильмы, конечно, помогают раскрывать смысл произведения, но в то же
время, способствуют тому, что люди станут меньше думать, слабее
представлять себе героев, а я считаю, что фантазия у человека – это самый
высший дар.
Но, повторюсь, я оцениваю этот фильм лишь как любитель. Может, этот
фильм и стал культовым, получил много наград, но на меня сильного
впечатления не произвёл.
Противоположной «Гранатовому браслету» по философской мысли является
повесть «Яма» (1908-1914). Герой повести защищает дорогой писателю
взгляд: "Человек рожден для великой радости, для беспрестанного
творчества, в котором он - бог, для широкой, свободной, ничем не
стесненной любви ко всему: к дереву, к небу, к человеку, к собаке, к
милой, кроткой, прекрасной земле, ах, особенно к земле с ее блаженным
материнством..." Здесь, может быть, более четко, чем во многих других
вещах, сближены священные для Куприна понятия - творчества и любви. Она
толкуется как таинственная энергия, созидающая гармонию земного бытия, в
том числе человеческих отношений. Трагедия человеческого существования
полнее всего выражена в "Яме".
С момента появления вплоть до наших дней к ней относились с
осторожностью. Пугала тема - жизнь проституток в публичном доме.
Неприятные эмоции усиливались после знакомства с посвящением: "Знаю, что
многие найдут эту повесть безнравственной и неприличной, тем не менее, от
всего сердца посвящаю ее матерям и юношеству" (курсив автора).
Точку зрения автора в большей мере выражает в "Яме" репортер Платонов.
Выше было уже приведено его представление о подлинном назначении
человека, рожденного для радости, творчества и любви. Осуществление этого
идеала Платонов усматривает в отдаленном будущем, "когда земля станет
общей и ничьей, когда любовь будет абсолютно свободна <...>, а
человеч
| |  скачать работу |
Великая тайна любви в творчестве Куприна. |
