Воспитание младшего школьника на основании мифов о Геракле
мифа. Эмблематический ряд не только ведет читателя к символу, но и
творит миф, опираясь на подсознание читателя». Этого же мнения
придерживаются сами символисты: «В круге искусства символического символ
естественно раскрывается как потенция и зародыш мифа. Органический ход
развития превращает символизм в мифотворчество» (В. Иванов). Природа
символа и мифа одна - это субъективное переживание реальной
действительности. Такая тесная природная взаимосвязь не может не привести к
функциональной зависимости символа и мифа: только в процессе развертывания
символического ряда реализуется миф, но символ может осуществиться только в
русле мифа. Из этого следует, что «в искусстве символизма категория символа
и мифа - две универсальные категории, без которых немыслимы...конкретные
произведения».
Глубинное сходство мифа и символа привело даже к утверждению (см.
Литературный энциклопедический словарь), что существует опасность полного
размывания границ между мифом и символом.
Тем не менее границы между мифом и символом пока существуют. Мифический
образ не означает нечто, он есть это «нечто», символ же несет в себе
знаковость, следовательно, нечто означает. Именно условный характер символа
отличает его от мифа. Идейно-образная сторона символа связана с
изображаемой предметностью только в отношении смысла, а не
субстанционально. Миф вещественно отождествляет отображение и отображаемую
в нем действительность. Этой точки зрения придерживается такой авторитетный
ученый как Лосев: «...все феноменально и условно трактованное в аллегории,
метафоре, символе, становится в мифе действительностью в буквальном смысле
слова...»
Вторая причина, по которой символисты используют миф, своими корнями
уходит глубоко в философию символизма как миропонимания. Одной из ведущих
идей символистов является идея всеединства (почерпнутая в философии Вл.
Соловьева). Под «всеединством» у символистов подразумевалось «братское
общение, непрерывный духовно-прибыльный обмен, осуществление «истинной
жизни» в «другом как в себе». Посредником такого братского общения между
символистами и народом являлся миф. Символисты хорошо осознавали
оторванность культурного слоя от народа и пытались преодолеть ее. Их мечтой
было создание народной символической поэзии. Наверное поэтому символ
заговорил о «неличном», в том числе о начале «соборном», о приобщении к
народной душе, а миф, диалектически связанный с символом и близкий народу,
стал орудием этого приобщения. Попытки учиться у народа истинам
иррационального познания (мы уже говорили о том, что миф способен выражать
заложенные в коллективном подсознании «идеи») тоже существовали. Например,
Вячеслав Иванов в свое время выдвинул практическую программу мифотворчества
и возрождения «органического» народного мироощущения с помощью
мистериального творчества. Таким образом, ясно, что миф становится как бы
связующим звеном: во-первых, между поэтом и народом (ведь «важнейшая
функция мифа и ритуала состоит в приобщении индивида к социуму, во
включение его в общий круговорот жизни...»); во-вторых, между народом и
поэзией («народ именно через миф становится создателем искусства»). В этом
как раз и заключается тот духовно-прибыльный обмен, о котором мечтают
символисты, в этом должна была отчасти проявиться идея «всеединства» Вл.
Соловьева.
Использование мифа также обусловлено стремлением символистов выйти за
социально-исторические и пространственно-временные рамки ради выявления
общечеловеческого содержания. Переосмысливая события недавнего прошлого
Брюсов в статье «Вчера, сегодня и завтра русской поэзии» пишет о том, что
стремление символистов к идеям «общечеловеческим в период расцвета
углубляло и усложняло эту поэзию». Символисты пользуются мифом как способом
выражения своих идей, подобно тому как мифы были способом выражения идей в
эпоху «детства человечества» (миф как своего рода иероглифический язык).
Позиция Брюсова касательно данного вопроса совпадает с позицией символистов
в целом. Следует отметить, что Брюсов в ранние периоды творчества видел
назначение поэзии в «исследовании тайн человеческого духа», а позднее
заявлял, что она должна «сознательно стать выразителем переживаний
коллективных». С этой точки зрения миф используется как инструмент, с
помощью которого поэт проникает в историю человеческого духа, он же (миф)
является выражением коллективных переживаний. Миф близок Брюсову и как
своеобразная модель мира. Говоря о задачах искусства в статье «О
искусстве», Брюсов провозглашает: «Пусть как к цели художник стремится к
тому, чтобы воссоздать весь мир в своем истолковании».
Миф у символистов тесно связан с современностью. Мир архаики и мир
цивилизации объясняют друг друга. Брюсов отмечает умение символистов
«художественно воплощать вопросы современности в фигурах истории и в
образах народных сказаний (мифы)» (заметим, что здесь Брюсов не видит
функционального отличия между мифологическими и историческими элементами;
это еще раз подтверждает наше мнение о возможности рассматривать элементы
истории не вычленяя их из элементов мифологии). Воплощая вопросы
современности в фигурах истории и мифологии, символисты преследуют
несколько целей:
1. Найти образец утерянной гармонии (согласно Элиаде одна из функций мифа -
установить пример, достойный подражания).
2. Миф как живая память о прошлом способен излечить недуги современности.
«...мифология способствует преобразованию мира...», - утверждает Барт. По
всей видимости, символисты придерживаются той же точки зрения.
Посредством воссоздания мифа в своем сознании современный человек,
представитель «бестрепетных» времен, может убедиться, какая здоровая,
полная жизни, первозданная почва скрывается под густым слоем его
«цивилизации». В прообразах прошлого символисты видели будущее
человечества. Представление о терапевтической силе памяти характерно для
мифологического мышления. Элиаде говорит о том, что «исцеление», а
следовательно, и решение проблемы бытия, становится возможным через
память об изначальном действии о том, что произошло в начале». Ермилова
говорит о восприятии символистами культуры как «живого наследия,
способствующего переживанию событий прошлого как насущных проблем
сегодняшнего дня, чреватых событиями будущего». Символисты обращаются к
мифологизированию в поисках жизнестроительных мифов современности.
Мелетинский отмечает, что мифотворчество 20 века используется как
«средство обновления культуры и человека». Говоря об этом, мы
приближаемся к третьей причине использования мифа. Миф помогает
современному человеку выйти из рамок личного, встать над условным и
частным и принять абсолютные и универсальные ценности. Стоит заметить,
что «вспоминательная» тенденция была характерной чертой культуры 20 века
в целом. Она заключалась в «открытиях» старого, в утверждении культуры
как суммы достигнутых человечеством в разной мере и в разных формах
воплощенных истин. В связи с этим вполне закономерным выглядит
предположение, что существовали истины в форме мифологии. «Искусство
должно видеть Вечное», - говорит Белый. «В искусстве есть неизменность и
бессмертие...», - присоединяется Брюсов. И если в мифе сохраняется это
«неизменное» и «бессмертное», то просто необходимо привнести его в
поэзию, иначе она рискует встать на путь служения преходящим ценностям.
Использование мифа - это также и поиск «нового» в «старом», его
переосмысление: «...в этом порыве создать новое отношение к
действительности путем пересмотра серии забытых миросозерцаний -
вся...будущность...нового искусства...» (А. Белый). Мелетинский отмечает
«сознательное обращение к мифологии писателей 20 века обычно как к
инструменту художественной организации материала и средству выражения
неких «вечных» психологических начал или хотя бы стойких национальных
культурных моделей». В произведениях символистов миф как вечно живое
начало способствует утверждению личности в вечности.
3. Последнее замечание связано с именем Топорова, который определяет
мифологизацию как «создание наиболее семантически богатых, энергетичных и
имеющих силу примера образов действительности».
Теперь нам кажется возможным определить функции мифа в символических
произведениях:
1. Миф используется символистами в качестве средства для создания
символов.
2. С помощью мифа становится возможным выражение некоторых дополнительных
идей в произведении.
3. Миф является средством обобщения литературного материала.
4. В некоторых случаях символисты прибегают к мифу как к художественному
приему.
5. Миф выполняет роль наглядного, богатого значениями примера.
6. Исходя из вышеперечисленного миф не может не выполнять структурирующей
функции (Мелетинский: «Мифологизм стал инструментом структурир
| |  скачать работу |
Воспитание младшего школьника на основании мифов о Геракле |
