Золотая ветвь
их египетских храмов в Дейр-эль-Бахари и Луксоре; надписи, которыми
снабжены эти росписи, не оставляют никакого сомнения относительно смысла
изображаемого.
Бога виноградной лозы Диониса в Афинах каждый год женили на арице, и,
по-видимому, существовала особая церемония заключения брачного союза богов.
Нам, правда, неизвестно, выступал ли в роли бога человек или статуя. От
Аристотеля до нас дошло свидетельство, согласно которому церемония
совершалась в древней официальной резиденции Царя - носившей название
Хлева, — которая располагалась рядом с при-танеей, городской ратушей на
северо-восточном склоне Акрополя. У этой свадьбы была одна цель: вызвать
плодородие виноградных лоз и фруктовых деревьев, богом которых был Дионис.
Таким образом, обряд этот по форме и по содержанию соответствовал свадьбе
Майского Короля и Королевы.
На великих мистериях, справлявшихся в сентябре в Элевсине, брак
небесного бога Зевса с богиней злаков Деметрой, видимо, символизировал брак
иерофанта со жрицей Деметры, исполнявших роли бога и богини. Но соединение
их имело не более чем драматический и символический смысл, так как, отведав
цикуты, иерофант на время лишал себя мужской силы, Когда факелы гасли, пара
спускалась в тесное место, а толпа верующих в беспокойстве ожидала
результата мистического соединения, от которого, казалось, зависит их
собственное спасение. Через некоторое время иерофант появлялся вновь и при
свете факела молча показывал собравшимся срезанный хлебный колос, плод
божественного союза. Затем он громким голосом провозглашал: “Дарица Бримо
родила священного мальчика Бримоса", что значило: “Могучая произвела на
свет Могучего". В действительности на свет производила своего ребенка мать
зерна, а в священной драме лишь разыгрывались ее родовые муки. Откровение
срезанного колоса было, по-видимому, завершающим актом элевсинских
мистерий. Так что сквозь ореол, которым в позднейшие времена окружили эти
обряды поэзия и философия, как дальний пейзаж сквозь пробиваемую солнцем
дымку, проглядывает простое сельское празднество, предназначенное для
того, чтобы покрыть широкую элевсинскую равнину обильными нивами и
оплодотворить голую землю благодатными ливнями, повенчав богиню злаков с
небесным богом. Жители Платеи в Беотии раз в несколько лет справляли Малые
Дедалии — праздник, во время которого в древней дубраве срубался дуб.
Вырезанную из его древесины куклу, обряженную невестой, усаживали рядом с
подружкой невесты на запряженную волами телегу. Куклу эту в сопровождении
играющей на свирелях и танцующей толпы привозили на берег реки Асопа, после
чего возвращали обратно в город. Каждые шесть лет население Беотии
справляло праздник Великих Дедалии: на нем все 14 кукол, собранных на
праздниках меньшего масштаба, в сопровождении процессии доставлялись на
берег Асопа, а затем на вершину горы Киферона, где сжигались на огромном
погребальном костре. Миф, служащий для объяснения этих праздников, содержит
намек на то, что на них праздновалось бракосочетание Зевса и Геры
(представленной дубовой куклой в свадебном наряде). В Швеции изображение
Фрея, бога животного и растительного плодородия, изготовленное в
натуральную величину, каждый год возили по всей стране в повозке в
сопровождении красивой девушки, именовавшейся женой бога. Она была
одновременно жрицей великого храма в Упсале. Где бы ни проезжала повозка с
изображением бога и с его цветущей юной невестой, народ толпами встречал ее
и приносил жертвы, чтобы год был урожайным.
Обычай женитьбы богов на статуях или людях был, таким образом, широко
распространен у народов древности. Представление, на котором зиждется этот
обычай, слишком грубо, чтобы усомниться в том, что цивилизованные
вавилонцы, египтяне и греки восприняли его от своих предков-варваров. Это
предположение получает подтверждение: мы обнаруживаем аналогичные обряды у
современных слаборазвитых народов. Нам известно, например, что однажды
вотяки Малмыжской области из-за ряда неурожаев впали в нужду. Они не знали,
что предпринять, и в конце концов решили, что, должно быть, это
могущественный, но злокозненный бог Керемегь разгневался на них за то, что
не был женат. Тут же делегация стариков посетила вотяков Куры и
договорилась с ними по этому вопросу. Затем они возвратились домой,
запаслись изрядным количеством водки и, приготовив окрашенную в яркие цвета
повозку и лошадей, со звоном колокольчиков — как будто везли домой невесту
— отправились в священную рощу Куры. Они весело провели всю ночь за едой и
питьем, а наутро вырезали в роще квадратный кусок дерна и забрали его с
собой. После этого дела пошли у малмыжских вотяков хорошо, а у курских —
плохо; в Малмыже хлеб родился хорошо, а в Куре — плохо. Разгневанные
курские вотяки ругались и грубо обходились с теми из своих земляков,
которые согласились на этот брак. „Нелегко понять, — пишет сообщающий об
этом автор, — что означала эта брачная церемония. Возможно, как полагает
Бехтерев, имелось в виду женить Кереметя на доброй и плодородной Мукильчин,
Супруге-Земле, чтобы она могла оказать на него благотворное влияние". Когда
в Бенгалии жители роют колодцы, они изготовляют из дерева изображение бога,
которого женят на богине воды.
Часто невестой бога является не кусок дерева или земли, а женщина во
плоти и крови. Известно, что индейцы одного селения в Перу выдали красивую
девушку примерно четырнадцати лет замуж за камень, по форме похожий на
человека, который они считали богом (huaca). В брачной церемонии, которая
длилась три дня и сопровождалась большим весельем, принимали участие все
жители. После этого девушка оставалась девственной и приносила идолу жертвы
от имени народа. Ей оказывали величайшее уважение и считали божественной.
Каждый год примерно в середине марта, в начале рыболовного сезона,
алгонкины и гуроны женили свои сети на двух девочках шести-семи лет. На
свадебном пиршестве между двумя девочками расстилали сеть: ее увещевали
набраться смелости и поймать побольше рыбы. Причиной выбора столь юных
невест была уверенность в их девственности. Происхождение этого обычая, по
преданию, таково. Однажды с наступлением сезона рыбной ловли алгонкины, как
обычно, закинули сета, но ничего не поймали. Удивленные такой неудачей, они
не знали, что делать, пока дух, или гений, (oki) сети не явился им в
образе высокого, хорошо сложенного мужчины. Он гневно заявил им: „Я потерял
жену и не могу найти ни одной женщины, которую до меня не познал бы ни один
мужчина. Вот почему вам нет удачи и вот почему вам ее не будет, пока вы
меня в этом не удовлетворите". Алгонкины посовещались и решили
удовлетворить требование духа сети, выдав за него замуж двух маленьких
девочек, чтобы в будущем у него не было никаких оснований жаловаться. Так
они и поступили, и рыбная ловля вновь пошла успешно. Слух об этом дошел до
их соседей гуронов, и те переняли тот же обычай. Часть улова всегда
отдавалась семьям девочек, которые играли роль жен духа невода в течение
года.
Ораоны из Бенгалии поклоняются земле, как богине, и каждый год
справляют ее бракосочетание с богом солнца Дхарме во время цветения дерева
сап. Церемония протекает таким образом. Сначала все купаются, затем мужчины
направляются в лес, а женщины собираются в доме местного жреца. После
принесения домашней птицы в жертву богу солнца и демону рощи мужчины едят и
пьют. „Затем сильный мужчина на своих плечах вносит жреца в деревню. Вблизи
деревни женщины встречают мужчин и моют им ноги. С барабанным боем, пением,
танцами и прыжками все направляются к дому жреца, убранному листьями и
цветами. Там в обычной форме справляется бракосочетание жреца и его жены,
символизирующее воображаемый союз Солнца и Земли. По окончании церемонии
все едят, пьют, веселятся, танцуют, поют непристойные песни и в заключение
предаются отвратительнейшему разгулу. Цель этого обряда — побудить землю
рожать в изобилии". Священный брак Солнца и Земли, олицетворяемых жрецом и
его женой, рассматривается как магическое средство повысить плодородие
почвы; по той же причине, по принципам гомеопатической магии, люди
предаются необузданной оргии.
Сверхъестественное существо, за которое выдают замуж женщин, часто
является водным богом, или духом. Так, девственниц выдавали замуж за
Мукасу, бога озера Виктория-Нианса, которого люди баганда умилостивляли
всякий раз, прежде чем предпринять длительное путешествие. Подобно
весталкам, они должны были хранить девственность, но, в отличие от
последних, видимо, нередко нарушали обет. Обычай сохранял силу до тех пор,
пока их царь Мванга в XIX в. не был обращен в христианство. Племя акикуйю
поклоняется речной змее и с перерывом в несколько лет женит бога-змея на
женщине (чаще всего на молодой девушке). С этой целью по приказанию
знахарей строят хижины, в которых те совершают акт священного
бракосочетания с легковерными поклонницами. Если достаточное количество
девушек не приходит в хижины по доброй воле, их хватают и силой тащат в
объятия божества. Потомство, которое рождается от этих мистических союзов,
считается, видимо, детьми бога Ngai. У акикуйю, конечно, есть дети, которые
слывут детьми бога. Рассказывают, что однажды, когда обитателям селения
Капели на острове Буру (в восточной части Индийского океана) грозил
| |  скачать работу |
Золотая ветвь |
