Золотая ветвь
Другие рефераты
“Золотая ветвь” известного английского религиоведа и этнолога Джеймса
Фрэзера (1854-1941) принадлежит к числу тех фундаментальных исследований,
которые составляют непреходящую ценность для многих поколений ученых.
Посвятив жизнь изучению фольклористики и истории религии, Дж. Фрэзер собрал
огромный фактический материал, позволивший ему с помощью сравнительно-
исторического метода показать связь между современными религиями и
первобытными верованиями, выявить земные истоки религиозного миропонимания.
Стоит лишь еще раз подчеркнуть, что концепция Дж. Фрэзера противостоит
церковной точке зрения на происхождение и роль религии в истории общества,
а его труды дают в руки современных исследователей богатейший фактический
материал, который невозможно почерпнуть из жизни, ибо многие описываемые в
книге обычаи и ритуалы давно забыты, исчезли и некоторые из описываемых им
этнических групп.
Основной целью настоящей книги является объяснение любопытного
правила, которое определяло порядок наследования должности жреца Дианы в
Ариции.
Является ли моя теория верной, или от нее следует отказаться, покажет
будущее. Я всегда готов отказаться от нее в пользу лучшей теории.
Предоставляя новый вариант книги на суд публики, мне хотелось бы
предостеречь против неверного понимания ее задачи, которое продолжает иметь
место, несмотря на то что в прошлом я уже выступал против него. Если я в
данной работе подробно останавливаюсь на культе деревьев, то это происходит
не потому, что я преувеличиваю его значение в истории религии, и еще менее
потому, что я вывожу из него всю мифологию. Просто, стремясь объяснить
смысл должности жреца, носившего титул Царя Леса, я не мог обойти молчанием
этот культ. Ведь в обязанности этого жреца входило срывать Золотую ветвь —
ветвь с дерева в священной роще. Но я далек от того, чтобы приписывать
поклонению деревьям первостепенное значение в развитии религиозного
сознания, и, в частности, считаю его подчиненным страху перед покойниками,
который представляется мне самым мощным фактором в формировании первобытной
религии. Надеюсь, что теперь меня не будут обвинять в том, что я являюсь
сторонником мифологии, которую я считаю не просто ложной, но нелепой и
абсурдной. Однако я слишком близко знаком с гидрой заблуждения, чтобы,
отрубая одну из ее голов, рассчитывать на то, что смогу предотвратить рост
другой (или даже той же самой) головы. Тем не менее я верю в искренность и
ум своих читателей: пусть же они исправят это серьезное заблуждение.
В древности на фоне этого лесного пейзажа неоднократно разыгрывалось
одно и то же странное и трагическое событие. На северном берегу озера,
прямо под отвесными утесами, к которым притулилась деревушка Неми,
находились священная роща и святилище Немийской, или Лесной, Дианы. Озеро и
роща были известны тогда под названием Ари-цийских. Но город Ариция (теперь
он называется Ла-Ричча) был расположен почти в пяти километрах отсюда, у
подножия Альбанской горы, и отделен крутым спуском от озера, находящегося в
небольшой воронкообразной впадине на склоне горы. В священной роще росло
дерево, и вокруг него весь день до глубокой ночи крадущейся походкой ходила
мрачная фигура человека. Он держал в руке обнаженный меч и внимательно
оглядывался вокруг, как будто в любой момент ожидал нападения врага. Это
был убийца-жрец, а тот, кого он дожидался, должен был рано или поздно тоже
убить его и занять его место. Таков был закон святилища. Претендент на
место жреца мог добиться его только одним способом - убив своего
предшественника, и удерживал он эту должность до тех пор, пока его не
убивал более сильный и ловкий конкурент.
Должность эта, обладание которой было столь зыбким, приносила с собой
царский титул. Но ни одна коронованная особа не была мучима более мрачными
мыслями, чем Немийский жрец. Из года в год зимой и летом, в хорошую и
плохую погоду, нес он свою одинокую вахту и только с риском для жизни
урывками погружался в беспокойную дрему. Малейшее ослабление бдительности,
проявление телесной немощи и утрата искусства владеть мечом ставили его
жизнь под угрозу; седина означала для него смертный приговор. От одного его
вида прелестный пейзаж мерк в глазах кротких и набожных паломников. С
суровой и зловещей фигурой Немийского жреца плохо сочетались мечтательная
голубизна итальянского неба, игра светотени в летних лесах и блеск волн на
солнце.
Закон наследования титула жреца в Неми не имеет параллелей в
классической древности. Для того чтобы найти ему объяснение, следует
заглянуть дальше в глубь веков. Никто, видимо, не станет отрицать, что
подобный обычай отдает варварской эпохой и, подобно первобытному утесу на
гладко подстриженной лужайке, в совершенном одиночестве возвышается посреди
изысканного италийского общества времен Империи. Но именно грубый,
варварский характер этого обычая вселяет в нас надежду на его объяснение.
Исследования в области древнейшей истории человечества обнаружили, что при
множестве поверхностных различий первые грубые философские системы,
выработанные человеческим разумом, сходны в своих существенных чертах.
Следовательно, если мы сможем доказать, что такой варварский обычай, как
наследование титула жреца в Неми, существовал в других обществах, если нам
удастся раскрыть причины существования подобного института и доказать, что
одни и те же причины действовали в большинстве (если не во всех)
человеческих обществ, при различных обстоятельствах пробуждая к жизни
множество различающихся в деталях, но в целом сходных институтов, наконец,
если нам удастся продемонстрировать, что те же самые причины, вместе с
производными от них институтами, на самом деле действовали и в классической
древности, - тогда мы сможем по праву заключить, что в более отдаленную
эпоху те же причины породили правила преемственности жречества в Неми. За
недостатком прямых сведений о том, как этот институт возник, наши
заключения никогда не достигнут статуса доказательства, но они будут более
или менее вероятными в зависимости от полноты, с какой удастся вы-полнигь
указанные условия. Предложить достаточно вероятное объяснение института
жрецов в Неми, удовлетворяющее этим условиям, - вот цель данной книги.
Начнем с изложения тех немногих фактов и преданий по этому поводу,
которые до нас дошли. Согласно одному из таких преданий, культ Дианы
Немийской был учрежден Орестом, который, убив Фаоса, царя Херсонеса
Таврического, бежал с сестрой в Италию; в связке веток он привез с собой
изображение Дианы Таврической. После смерти его останки были перевезены из
Ариции в Рим и захоронены на склоне Капитолийского холма перед храмом
Сатурна (рядом с храмом Согласия). Знатокам древности знаком кровавый
ритуал, который предание связывает с Дианой Таврической. Оно гласит: каждый
чужестранец, который высаживается на берег, приносится в жертву на ее
алтаре. Впрочем, будучи перенесен на италийскую почву, этот ритуал вылился
в более мягкую форму. В немийском святилище произрастало некое дерево, и с
него не могла быть сорвана ни единая ветвь. Лишь беглому рабу, если ему это
удастся, позволялось сломать одну из ветвей. В случае удачи ему
предоставлялось право сразиться в единоборстве со жрецом и при условии
победы занять его место и унаследовать титул Царя Леса (Rex Nemorensis).
По общему мнению древних, этой роковой веткой была та самая Золотая
ветвь, которую Эней по наущению Сибиллы сорвал перед тем, как предпринять
опасное путешествие в страну мертвых. Бегство раба символизировало, по
преданию, бегство Ореста, а его поединок со жрецом был отголоском
человеческих жертвоприношений, когда-то приносившихся Диане Таврической.
Закон наследования по праву меча соблюдался вплоть до имперских времен.
Среди прочих выходок Калигулы1 была такая: решив, что жрец Неми оставался
на своем посту слишком долго, он нанял для его убийства дюжего головореза.
Кроме того, греческий путешественник, посетивший Италию в эпоху Антониной
(I—П вв.), писал, что наследование титула жреца по-прежнему добывается
победой в поединке.
Основные черты культа Дианы в Неми еще подлежат выявлению. Из
обнаруженных там остатков жертвоприношений явствует, что древние считали
ее, во-первых, охотницей, во-вторых, благословляющей людей потомством, в-
третьих, дарующей женщинам легкие роды. Огонь, по-видимому, играл в ее
культе особо важную роль. Во время ежегодного праздника, посвященного Диане
и приходившегося на самое жаркое время года (13 августа), ее роща озарялась
светом многочисленных факелов, ярко-красный отблеск которых ложился на
поверхности озера. В этот день по всей Италии у каждого домашнего очага
свершались священные обряды. Сама богиня изображена на найденных в пределах
святилища бронзовых статуэтках держащей факел в поднятой правой руке.
Выполнив данные обеты, женщины, молитвы которых были услышаны Дианой,
приходили в святилище украшенные венками, с зажженными факелами.
Неизвестный римлянин зажег неугасимую лампаду в небольшой гробнице в Неми
во здравие императора Клавдия и его семьи. Найденные в роще светильники из
обожженной глины, возможно, служили той же цели в отношении простых
смертных. Если это так, то аналогия между этим обычаем и обычаем католиков
ставить освященные свечи в церквах очевидна. Кроме того, титул Весты,
носимый Дианой Немий-ской, явно свидетельствует о том, что в ее
| |  скачать работу |
Другие рефераты
| 
