Андрей Николаевич Колмогоров - разносторонняя личность 20-го века
Другие рефераты
ВСТУПЛЕНИЕ
В данном реферате мной делается попытка рассказать об одном из
известнейших и талантливейших учёных XX века – Андрее Николаевиче
Колмогорове. Я хочу осветить не только его поистине грандиозную научную
деятельность, но и как о талантливом организаторе, общественном деятеле и
неординарной, высокоразвитой личности.
Великий русский ученый, один из крупнейших математиков XX столетия,
достойно признанный чуть ли не всеми авторитетными мировыми сообществами
ученых – член Национальной Академии наук США и американской Академии
искусств и наук, член Нидерландской Королевской академии наук и Академии
наук Финляндии, член Академии наук Франции и Германской академии
естествоиспытателей "Леопольдина", член Международной академии истории наук
и национальных академий Румынии, Венгрии и Польши, почетный член
Королевского статистического общества Великобритании и Лондонского
математического общества, почетный член Международного статистического
института и Математического общества Индии, иностранный член Американского
философского и Американского метеорологического общества, лауреат самых
почетных научных премий: премии П.Л.Чебышева и Н.И.Лобачевского АН СССР,
Международной премии фонда Бальцана и Международной премии фонда Вольфа, а
также государственной и Ленинской премии, награжденный 7-ю орденами Ленина,
медалью "Золотая Звезда" Герой Социалистического труда академик Андрей
Николаевич Колмогоров сам себя всегда называл "просто профессор Московского
университета".
Исследовать жизнь и деятельность этого поистине гениального человека
я и пытаюсь.
ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ АНДРЕЯ НИКОЛАЕВИЧА
А. Н. Колмогоров родился 25 апреля 1903 года в Тамбове. Колмогорову
повезло: он начал получать образование ещё в раннем детстве. Тетушки
Андрея в своем доме организовали школу для детей разного возраста, которые
жили поблизости, занимались с ними— десятком ребятишек—по рецептам новейшей
педагогики. Они любили детей, само дело воспитания. И ребята с любовью
относились к своим учительницам—с ними было так интересно! В каждом
мальчишке и каждой девчонке они находили способности.
Для ребят издавался рукописный журнал «Весенние ласточки». В нем
публиковались творческие работы учеников—рисунки, стихи, рассказы. В нем же
появились первые «научные работы» Андрея—придуманные им арифметические
задачи.
В семь лет его определили в частную гимназию. Она была организована
кружком московской прогрессивной интеллигенции и все время находилась под
угрозой закрытия.
Его редкостное и разностороннее дарование проявилось рано:
в семь лет он самостоятельно переоткрыл представление квадратов
целых чисел в виде суммы простых, в двенадцать начал изучать высшую
математику. Несколько позднее, в средних классах школы, победили уже совсем
другие увлечения - в частности, историей Новгорода, где он сделал важное
открытие. Возврат к математике произошёл в самых последних классах средней
школы.
В 1918-1920 годах жизнь в Москве была нелёгкой. В школах серьёзно
занимались только самые настойчивые. В это время Андрею Николаевичу вместе
со старшими пришлось уехать на постройку железной дороги Казань-
Екатеринбург. Одновременно с работой он продолжал заниматься
самостоятельно, готовясь сдать экзамены экстерном за среднюю школу. По
возвращении в Москву он испытал некоторое разочарование: удостоверение об
окончании школы ему выдали, даже не потрудившись проэкзаменовать.
Когда в 1920 году Андрей Колмогоров стал думать о поступлении в
институт, перед ним возник вечный вопрос: чему себя посвятить, какому делу?
Влечет его на математическое отделение университета, но есть и сомнение
здесь чистая наука, а техника—дело, пожалуй, более серьезное Вот, допустим,
металлургический факультет Менделеевского института! Настоящее мужское
дело, кроме того, перспективное. Решено поступать и туда и сюда И
семнадцатилетний юноша выстукивает деревянными подошвами самодельных
башмаков два маршрута по московским мостовым: в университет и в
Менделеевский. Поступив на физико-математический факультет Московского
университета в 1920 году, он окончательно связывает свою жизнь с
математикой. В первые студенческие годы, кроме математики, Колмогоров
занимался самым серьёзным образом в семинаре по древнерусской истории
профессора С. Б. Бахрушина. Не бросал мысль о технической карьере, его
увлекала металлургия, и, параллельно с университетом, он поступил на
металлургическое отделение Химико-технологического института им. Менделеева
и некоторое время там проучился. Но вскоре ему становится ясно, что чистая
наука тоже очень актуальна. Никаких сомнений—это дело его жизни. Все
остальное—лишнее—в сторону! В первые же месяцы сданы экзамены за курс. А
как студент второго курса, он получает право на «стипендию», шестнадцать
килограммов хлеба и килограмм масла в месяц—это настоящее благополучие'
Теперь есть и свободное время Оно отдается попыткам решить уже поставленные
математические задачи
Как это бывает обычно, первые работы А. Н. Колмогорова были
посвящены решению отдельных уже ранее поставленных трудных задач. Более
широкую деятельность по созданию нового направления исследования он начал с
А. Я. Хичкиным в его основной математической специальности – теории
вероятностей. На втором курсе он выполнил первые самостоятельные научные
работы. Теорией тригонометрических рядов у профессора В. В. Степанова он
начал заниматься вместе со своим близким другом - необычайно ярким и
талантливым математиком Т. А. Селиверстовым ( оба брата Селиверстова
погибли во время ВОВ ). Уже в девятнадцать лет ему удалось построить пример
«почти всюду расходящегося тригонометрического ряда», принесший ему мировую
известность. Его первым руководителями в университете были, кроме В. В.
Степанова, В. К. Власов, П. С. Александров, П. С. Урысон. Несколько
позднее он стал учеником Н. Н. Лузина.
Лекции профессора Московского университета Николая Николаевича
Лузина, по свидетельству современников, были выдающимся явлением «Классики»
и «романтики»—издавна делили лекторов на две такие условные группы.
Первые—сдержанны, даже сухи, всегда точ^ы в формулировках, фразы их
отточены, материал продуман до деталей. Вторые—прежде всего вдохновенные
импровизаторы Но вот какая деталь: запиши лекции «классика» на
магнитофонную пленку, затем расшифруй—получишь учебник Вроде бы и хорошо-
здесь все необходимое Но есть учебник и есть лекции Неужели студенты больше
ничего не ждут от занятия, как только сведений, сведений, сведений .
У Лузина никогда не было заранее предписанной формы изложения. И его
лекции ни в коем случае не могли служить образцом для подражания. Да их и
не повторить никому другому, даже сам Николай Николаевич, попроси его,
пожалуй, не осилил бы такую задачу Но у него было редкое чувство аудитории.
Он, как настоящий актер, выступающий на театральной сцене и прекрасно
чувствующий реакцию зрительного зала, имел постоянный контакт со студентами
Он умел приводить студентов в соприкосновение с собственной математической
мыслью, открывая таинства своей научной лаборатории. Приглашал к совместной
духовной деятельности, к сотворчеству.
А знаменитые «среды». Какой это был праздник, когда Н. Н Лузин
приглашал учеников к себе домой! Беседы за чашкой чая о научных
проблемах... Впрочем, почему обязательно о научных? Тем для разговора было
предостаточно Он умел зажечь молодежь желанием научного подвига, привить
веру в собственные силы, и через это чувство приходило другое—понимание
необходимости полной отдачи любимому делу
Колмогоров впервые обратил на себя внимание профессора на одной
лекции. Лузин, как всегда, вел занятия, постоянно обращаясь к слушателям с
вопросами, заданиями. И когда он сказал: «Давайте строить доказательство
теоремы, исходя из следующего предположения»...— в аудитории поднялась рука
Андрея Колмогорова: «Профессор, оно ошибочно...» За вопросом «почему»
последовал краткий ответ первокурсника. Довольный Лузин кивнул: «Что ж,
приходите на кружок, доложите нам свои соображения более развернуто».
—Хотя мое достижение было довольно детским, оно сделало меня
известным в «Лузитании»,— вспоминает Андрей Николаевич.1
1. Николай Горбачёв. Что значит быть математиком?
«Смена», 1978, № 12, ст. 46
Но через год серьезные результаты, полученные восемнадцатилетним
второкурсником Андреем Колмогоровым, обратили на себя настоящее внимание
«патриарха». С некоторой торжественностью Николай Николаевич предлагает
Колмогорову приходить в определенный день и час недели, предназначенный для
учеников его курса. Подобное приглашение, по понятиям «Лузитании»,
следовало расценивать как присвоение почетного звания ученика. Как
признание способностей.
Двадцатые годы были временем расцвета необыкновенного
математического таланта Лузина. Вместе с ним настойчиво и плодотворно
работают представители «Лузитании».
К двадцатым годам относятся и первые значительные труды А. Н.
Кол
| |  скачать работу |
Другие рефераты
| 
