Большевики и церковь
о же Вам будет?” — спросили его с тревогой. “Обещали
голову срубить”,— ответил Святейший.
Вождь революции, Троцкий, предложил такой план действий: спровоцировать
церковный раскол, устранить Патриарха Тихона и содействовать приходу в
высшее церковное управление обновленческих деятелей, тогда можно будет не
принимать православную Церковь в расчет как фактор политической жизни
России. Но ставка на обновленцев была лишь временной мерой. На заседании
политбюро 30 марта 1922 г. Л. Д. Троцкий сказал, что уже сегодня “нам надо
подготовить теоретическую, пропагандистскую кампанию против обновленной
Церкви. Надо превратить ее в выкидыш”, а “с черносотенными попами —
расправиться".
В начале мая 1922 г. московский священник С. Калиновский подал во ВЦИК
детально разработанный план по претворению в жизнь идей Троцкого,
предусматривавший учреждение при ВЦИК особого Всероссийского комитета по
делам православной Церкви, духовенства и мирян во главе с уполномоченным в
сане православного епископа. Комитет должен был защищать от церковных
прещений и судебных кар со стороны патриаршего управления тех лиц из
духовенства и мирян, которые “лояльны по отношению к советской власти”;
наблюдать за деятельностью патриаршего управления и способствовать
проведению государственных мероприятий, “не затрагивающих религиозного
чувства православного человека".
Сразу после вынесения приговора по делу московских священников из
Петрограда в Москву приехала группа обновленцев — Введенский, Боярский,
Белков и псаломщик Стадник. Родственники осужденных просили петроградских
визитеров, пользовавшихся расположение властей, похлопотать о помиловании.
12 мая, вечером, петроградские отцы-посредники прямо из тех инстанций, где,
по словам самого Введенского, “быть нельзя”, появились в покоях Патриарха в
сопровождении двух чекистов и вместо известия о помиловании сообщили, что
добились разрешения на озыв Поместного Собора при условии, что Патриарх
оставит престол. Патриарх в ответ заявил, что патриаршество его тяготит как
крест. “Я с радостью приму, если грядущий Собор снимет с меня вообще
патриаршество, а сейчас я передаю власть одному из старейших иерархов и
отойду от управления Церковью". Священники из Петрограда предложили
святителю Тихону передать епископу Антонину (Грановскому), который пребывал
тогда на покое в Заиконоспасском монастыре, или епископу Леониду (Скобееву)
канцелярию. Но Патриарх Тихон категорически отказался от предложенных ему
кандитатур, согласившись назначить своим заместителем митрополита Вениамина
или митрополита Агафангела. Срочно позвонили в Петроград и узнали, что
митрополит Вениамин не может взять на себя заместительство. Прервав беседу,
Патриарх Тихон вышел в соседнюю комнату и через несколько минут вынес
оттуда письмо на имя председателя ВЦИК о передаче власти митрополиту
Ярославскому Агафангелу из-за привлечения его, Патриарха Тихона, к
гражданскому суду. А через день успешно выполнившие поручение ГПУ
обновленцы напечатали в “Извесиях” воззвание, осуждавшее “тех иерархов и
тех пастырей, которые виновны в организации противодействия государственной
власти по оказанию ею помощи голодающим и в ее других начинаниях на благо
трудящихся. Мы считаем необходимым,— заявили провокаторы,— немедленный
созыв Поместного Собора для суда над виновниками церковной разрухи, для
решения вопроса об управлении Церковью и об установлении нормальных
отношений между нею и советской властью". Под документом подписались
епископ Антонин (Грановский), московские священники С. Калиновкий, И.
Борисов, В. Быков, священники из Петрограда В. Красницкий, А. Введенский,
Ев. Белков, псаломщик С. Стадник и саратовские священники Русанов и
Ледовский.
13 мая Патриарх Тихон направил митрополиту Агафангелу письмо, извещавшее о
передаче ему “церковного правления впредь до созыва Собора. На это имеется
согласие гражданской власти,— писал он,— а потому и благоволите прибыть в
Москву без промедления". Письмо повез в Ярославль протоиерей Владимир
Красницкий. Митрополит Агафангел готов был исполнить волю святителя Тихона,
но по распоряжению ВЦИК его задержали в Ярославле. Патриарх между тем
оставался под домашним арестом и без разрешения ГПУ к нему никого не
пускали. Его отношения с другими архипастырями и оставшимися членами Синода
и ВЦС были прерваны. Обновленцы, почувствовав себя хозяевами положения,
извещают председателя ВЦИК о создании нового Высшего церковного управления
(ВЦУ), “ввиду устранения Патриархом Тихоном себя от власти”. 18 мая
Введенский, Белков и Калиновский опять явились в покои святителя Тихона,
требуя подписать составленное ими прошение о передаче им канцелярии
Святейшего Патриарха, “дабы не продолжалась пагубная остановка в делах
управления Церковью. По приезде Вашего заместителя он тотчас же вступит в
отправление своих обязанностей. К работе канцелярии мы временно привлекаем,
до окончательного сформирования управления под главенством Вашего
заместителя, находящихся на свободе в Москве святителей". На самом деле
обновленцы планировали, что ВЦУ возьмет на себя всю полноту власти в
Церкви, потому что еще 15 мая от председателя ВЦИК М. И. Калинина они
знали, что митрополита Аафангела в Москву не пустят.
Святейший Патриарх уже хорошо представлял, с кем имеет дело, но после
долгих уговоров посланники ГПУ все же увезли с собой документ с резолюцией
Патриарха: “Поручается поименованным ниже лицам, то есть подписавшим
заявление священникам, принять и передать высокопреосвященнейшему
Агафангелу по приезде его в Москву синодские дела при участии секретаря
Нумерова, а по Московской епархии — преосвященному Иннокентию, епископу
Клинскому, а до его прибытия — преосвященному Леониду, епископу
Верненскому, при участии столоначальника Невского". О том, как поступать
“подписавшим заявление священникам” в случае, если митрополит Агафангел в
Москву не приедет, Патриарх никаких распоряжений не сделал. И тогда
находчивые авантюристы объявили резолюцию Патриарха об учреждении временной
канцелярии актом передачи им церковной власти и, сговорившись с епископами
Леонидом (Скобеевым) и Антонином (Грановским), объявили об образовании ВЦУ
во главе с преосвященным Антонином. На другой день НКВД выдворило Патриарха
Тихона из Троицкого подворья, определив в Донской монастырь под домашний
арест, со строжайшей охраной и в полной изоляции от внешнего мира.
Официальное постановление об этом было подписано Тучковым только 31 мая
1922 г. На Троицком подворье, в покоях первосвятителя-исповедника, в тот же
день водворилось самочинное ВЦУ во главе с расколоучителем преосвященным
Антонином (Грановским).
Захватив патриаршее подворье, документацию и печати высших органов
церковной власти, обновленческое ВЦУ лихорадочно пыталось заручиться
поддержкой духовенства и мирян. 23 мая ВЦУ устроило первую встречу со
священнослужителями и клириками Хамовнического района, но московское
духовенство категорически отказалось признать самозванцев и поддержать их,
тем не менее, раскольники не собирались идти на попятную. Сколотив
немногочисленную группу единомышленников, они организовали издание журнала
“Живая церковь”, а вскоре так назвали и сою группу. Православный народ стал
именовать обновленцев “живцами”. В мае вышли два номера “Живой церкви” под
редакцией Калиновского со статьями епископа Антонина, священников
Введенского, Красницкого и В. Н. Львова. Бывший обер-прокурор советовал
священникам прежде всего скинуть рясу, обстричь волосы и превратиться,
таким образом, в “простых смертных"136. Смысл обновленческого движения
журнал видел в освобождении духовенства “от мертвящего гнета монашества,
оно должно получить в свои руки органы церковного управления и непременно
получить свободный доступ к епископскому сану”,— пишет Красницкий в № 2
“Живой церкви”. Статья о монастырях под названием “Гнезда бездельников”
появилась в следующем номере.
29 мая в Москве учредительное собрание “Живой церкви” открыто провозгласило
пересмотр и изменение всех сторон церковной жизни. Подражая своим идейным
вдохновителям, обновленцы избрали ЦК “Живой церкви” из 10 членов и
президиум ЦК в составе Красницкого, Белкова и Соловьева. Но серьезное
беспокойство у обновленческого ВЦУ вызывало поначалу отсутствие епископов
среди его приверженцев. Чтобы исправить положение в этот же день
преосвященные Антонин и Леонид рукоположили “во епископа Подольского
протоиерея Иоанна Альбинского” без принятия им монашества. Советская власть
взяла новую церковь под свою опеку.
Антихристианская пропаганда становилась все более агрессивной. Борьбу с
Церковью с 1922 г. возглавляла Антирелигиозная комиссия при ЦК РКП(б) под
председательством Е. Ярославского, секретарем ее был чекист Е. Тучков.
Помимо организации репрессий против духовенства, комиссия руководила
пропагандистскими кампаниями, устраивала в городах процессии, направляла
беснующихся комсомольцев на разграбление и осквернение храмов, вдохновляла
их на инсценировку шутовских богослужений и “судов над Богом”. Как из рога
изобилия на малограмотных, сбитых с толку людей обрушивались многочисленные
тиражи антирелигиозных брошюр, например, только за январь-март 1923 г.
появилось 27 новых названий. Средством усиления давления на Церковь служила
новая инструкция о регистрации религиозных обществ, опубликованная в № 1–3
журнала “Революция и Церковь” за 1923 г. Согласно постановлению ВЦИК от 3
августа 1922 г. ни одно религиозное общество какого бы то ни было культа не
могло действовать без регистрации в отделе управления губ- или
облисполкома. Если устав общества, задачи его и методы деятельн
| |  скачать работу |
Большевики и церковь |
