Будущая жизнь и небытие (сочинения Аллана Кардека)
Другие рефераты
БУДУЩАЯ ЖИЗНЬ И НЕБЫТИЕ
1. Мы живем, думаем, действуем — для нас это несомненно; не менее
несомненно и то, что мы умираем. Но, покинув землю, куда мы пойдем, что
будет с нами? Сделаемся ли мы лучше или хуже? Будем мы или не будем
существовать? "Быть или не быть?" — вот вопрос. Вечно жить или не жить
вовсе; будем ли мы жить вечно или все исчезнем безвозвратно? Об этом стоит
подумать.
Всякий человек стремится жить, наслаждаться жизнью, любить, быть
счастливым. Скажите человеку, находящемуся на смертном одре, что он еще
будет жить, что час его смерти еще не настал; главное, скажите ему, что он
будет счастливее прежнего, и сердце его радостно забьется; но к чему
послужит эта радость, эта надежда на счастье, если достаточно одного
дуновения, чтобы все разлетелось в прах?
Есть ли что-нибудь более угнетающее, чем мысль о совершенном уничтожении?
Святыня привязанностей, разум, прогресс, трудами приобретенные знания — все
будет разбито, все потеряно. Какая надобность хлопотать о своем
совершенствовании, сдерживать свои страсти, утомляться, развивая свой ум,
если не суждено увидеть плодов этих усилий, особенно при мысли, что завтра,
может быть, уже ничего вам не будет нужно? Если бы это было так, то судьба
человека была бы во сто раз хуже участи животного, которое живет настоящей
минутой, в удовлетворении своих материальных потребностей, без надежды и
упования на будущее. Но внутреннее инстинктивное чувство говорит нам, что
это невозможно.
2. Веря в небытие, человек поневоле сосредотачивает все свои мысли на
настоящем. И как, в самом деле, заботиться о будущем, которого не ждешь?
Эта исключительная забота о настоящем естественно приводит к эгоизму, и
неверующий вполне последователен, приходя к следующему заключению: надо
наслаждаться жизнью, потому что со смертью все кончается; наслаждаться
возможно больше и скорее, потому что мы не знаем, сколько мы проживем; или
к заключению еще более опасному для общества: будем наслаждаться и думать
только о себе, так как счастье на земле достигается наиболее смелыми
людьми.
Если совесть и останавливает некоторых, то нет никакой узды для тех, кто
ничего не боится. Они думают, что законы человеческие карают только людей
неискусных и недалеких, вот почему они прилагают все свои способности к
тому, чтобы обходить их. Это учение нездоровое и противообщественное;
учение, проповедующее уничтожение, потому что оно разрушает солидарность и
братство, основу социальных отношений.
3. Предположим, например, что целый народ по какой-либо причине придет к
убеждению, что через неделю, через месяц или даже через год он будет
уничтожен, что ни один человек не останется в живых и что о них не
сохранится ни следов, ни воспоминания. Что он будет делать в течение этого
времени? Будет ли он трудиться над своим совершенствованием и просвещением?
Будет ли он работать? Будет ли уважать права, жизнь и собственность своих
ближних? Захочет ли он подчиняться законам и уважать авторитеты, даже
наиболее почтенные, как, например, авторитет родителей? Будет ли признавать
какие-либо обязанности? Конечно, нет. И если мы не видим массовых примеров
этому, то единичные случаи, как результат учения о небытии, встречаются
ежедневно.
Если последствия отрицательных учений не так разрушительны, как могли бы
быть, то это, во-первых, потому, что у большинства неверующих больше
рисовки, чем настоящего неверия, больше сомнения, чем убеждения, и что они
больше боятся небытия, чем они стараются это выказать, так как звание
вольнодумца льстит их самолюбию. Во-вторых, действительно и абсолютно
неверующие составляют ничтожное меньшинство, они невольно подчиняются
влиянию мнений, противоположных учению о бессмертии души, и поддерживаются
господствующим материализмом. Но если абсолютное неверие когда-нибудь
сделается общим достоянием, то общество распадается. Вот к чему ведет
доктрина полного уничтожения*.
_______
* Один 18-летний юноша, страдавший неизлечимой болезнью сердца, узнал от
врачей, что более двух лет ему не прожить. Он тотчас бросил ученье и
предался излишествам всякого рода. На замечания, что беспутная жизнь опасна
в его положении, он отвечал: "Не все ли равно? Мне осталось так мало жить!
Из-за чего я стану утомлять свой ум? Лучше повеселюсь до конца". Это —
логическое последствие учения о небытии. Если бы этот юноша был спиритом,
он думал бы так: "Смерть уничтожает только мое тело, которое я покину, как
изношенное платье, но дух мой будет жить вечно. В будущей жизни я буду тем,
чем сделаю себя в этой жизни. Ничто не пропадет из того, что я приобрету в
нравственном и умственном отношении, и всякий недостаток, от которого я
исправлюсь, есть шаг вперед по пути к блаженству. Будущее мое счастье и
несчастье зависят от образа моей настоящей жизни. Итак, в моих интересах
воспользоваться остающимся мне малым временем и избегать всего, что может
истощать мои силы".
Которое из этих двух учений предпочтительнее?
Если бы учение о небытии действительно было истиною, то следовало бы его
принять, и никакие противоположные ему системы, ни мысль о зле, причиняемом
им, не могли бы воспрепятствовать признанию этого учения. Нельзя отрицать,
что скептицизм, сомнение и индифферентность ежедневно распространяются
вопреки усилиям религии — это несомненно. Если же религия бессильна против
неверия, то значит ей чего-то недостает, чтобы бороться с ним; и если бы
она оставалась в бездействии, то была бы непременно окончательно побеждена
в течение непродолжительного времени.
Чего же ей недостает?
В наш позитивный век хотят понимать, прежде чем верить, а религии недостает
подтверждения положительными фактами ее доктрин. Также подрывает ее
согласование некоторых учений с данными науки. Если религия говорит —
белое, а факты доказывают, что это — черное, то приходится выбирать между
очевидностью и слепой верой.
4. При таком положении вещей спиритизм является преградой распространению
неверия, опровергая его не только рассуждениями или указаниями на
опасности, которые оно за собой влечет, но материальными фактами, давая
возможность наглядно убедиться в существовании души и будущей жизни.
Каждый волен, конечно, в своих убеждениях: может верить во что-нибудь или
ни во что не верить; но те, которые стараются посеять в умах массы или же,
в особенности, в умах юношества отрицание будущей жизни, опираясь на
авторитет своей учености и своего положения, распространяют зародыши смут и
разрушения берут на себя тяжелую ответственность.
5. Есть еще одно учение, которое отрекается от материализма потому, что
признает существование разумного начала вне материи. Это учение о слиянии
каждой отдельной индивидуальности со всемирным целым. По этому учению,
каждый индивидуум при своем рождении получает частицу этого начала, которое
и составляет его душу и дает ему жизнь, разум и чувство. После смерти душа
возвращается к первоначальному источнику и теряется в бесконечности, как
капля воды в океане.
Это учение, допускающее хоть что-нибудь, без сомнения, несколько выше
чистого материализма, но результаты того и другого одинаковы. Погружается
ли человек после смерти в небытие или теряется в общей массе — для него
безразлично. Если в первом случае он уничтожается, то во втором теряет свою
индивидуальность, что для него равносильно уничтожению. Самое важное для
него есть сохранение его личности, его собственного "Я", и без этого ему
все равно — быть или не быть! Будущность для него все так же безразлична, и
по-прежнему его занимает только настоящее. С точки зрения моральных
последствий, это учение столь же нездорово, столь же безнадежно, столь же
эгоистично, как и материализм.
6. Кроме того, на него можно возразить следующее: все капли в океане
одинаковы и обладают одинаковыми свойствами, как части одного целого;
почему же души, извлеченные из общего океана всемирного разума, так мало
похожи одна на другую? Почему появляется гений рядом с глупостью, самые
высокие добродетели — подле ужасающего порока? Доброта, кротость,
человеколюбие, и тут же — злоба, жестокость и варварство? Каким образом
части однородного целого могут быть столь различны? Скажут, может быть, что
воспитание их изменяет. Но откуда же берутся природные качества, раннее
развитие, добрые или злые инстинкты, не зависящие от воспитания и часто
расходящиеся с окружающей средой и тем обществом, в котором они
проявляются.
Воспитание, без сомнения, изменяет природные качества души — умственные и
нравственные, но здесь является новое затруднение. Кто же дает воспитание
этим душам и побуждает их совершенствоваться? Души, по общности своего
происхождения из одного и того же источника, не могут разниться друг от
друга в своем развитии. С другой стороны, душа, возвращаясь во всемирное
целое, из которого она вышла, приносит в него более совершенный элемент,
приобретенный ею во время жизни; следовательно, целое должно в конце концов
глубоко измениться и усовершенствоваться. Почему же из него непрестанно
нарождаются души невежественные и нечестивые?
7. По этому учению, всемирный источник разума, порождающий человеческие
души, независим от Божества. Это, собственно, даже не пантеизм, учение
которого не вполне с этим сходно. Пантеизм признает, что всемирный источник
жизни и разума составляет Божество. Бог в одно и то же время — дух и
материя; все существа, все тела природы составляют Божество: это его
составные элементы, его молекулы. Бог есть соединение всех разумов, а
каждая личность, составляющая часть целого, есть Сам Бог; никакое высшее
независимое существо не управляет целым; мир — это громадная республика без
главы, или, лучше сказать, всякий тут — глава с абсолютной властью.
8. Этой системе можно противопоставить множество возражений, из которых
главные таковы: как объяснить, что Божество бесконечно совершенное (иначе
его невозможно постигнуть
| |  скачать работу |
Другие рефераты
| 
