Бургундия в поисках самоидентификации (1363-1477 гг.)
ами
вылилось в 1413 г. в восстание Кабоша в Париже, своим лидером восставшие
объявили герцога Бургундского.[214]
В условиях гражданской войны обе стороны пытались использовать
англичан в своих интересах, англичане, в свою очередь, поддерживая
попеременно то арманьяков, то бургиньонов, захватывали все новые
территории. Противоборствующие стороны старались привлечь новых
сторонников, для этого использовались различные демагогические идеи.
Впрочем, не стоит отказывать лидерам той эпохи в понимании ситуации, каждый
сознавал, что страна находится в состоянии глубокого кризиса, и что их
действия только усугубляют его, просто у каждого был свой рецепт, и его
рецепт, естественно, был единственно правильным.
Осенью 1416 г. в Кале был заключен англо – бургундский союз. Герцог
признавал законными права Генриха V на французский престол и обещал ему
военную помощь.[215]
Конечно, в глазах французов этот шаг был несомненной изменой, автор
“Нормандской хроники” заметил по этому поводу, что герцог Бургундский “стал
скорее англичанином, чем французом”.[216] Но с точки зрения генезиса
государства, данный союз характеризует переход Бургундии на новую стадию
развития государственности. Бургундский герцог уже выступает не как вассал
французской короны, а как объект международных отношений. Соответственно, и
рассматривать его действия нужно именно с этих позиций. Произошли реальные
изменения в бургундской политике, герцог, прежде всего, выступает
выразителем интересов своих подданных, и интересы французской короны,
какими бы они ни были притягательными для герцога, отступали перед
приоритетом задач развития Бургундского государства.
Во время переговоров в Монтеро Иоанн Бесстрашный был убит
сторонниками Людовика герцога Орлеанского по обвинению в организации
убийства их герцога,[217] но на самом деле причиной убийства стал союз с
Англией. И война разгорается вновь. В декабре 1419 г. наследник Иоанна
Бесстрашного Филипп Добрый подтвердил союз с английским королем. С этого
времени Бургундия надолго стала важнейшим союзником Англии в Столетней
войне. Уже в начале следующего, 1420 г. бургундские войска приняли активное
участие в военных действиях.[218]
Имея в виду убийство Иоанна Бесстрашного, Й. Хейзинга дает следующий
совет исследователю Бургундии: «Тот, кто захочет написать историю
Бургундской династии, должен будет попытаться сделать основным тоном
своего повествования неизменно звучащий мотив мести, чтобы в каждом деянии,
будь то в совете или на поле битвы, можно было почувствовать горечь, жившую
в этих сердцах, раздираемых мрачной жаждой мести и дьявольским
высокомерием».[219] Разумеется не следует возвращаться к тому упрощенному
взгляду на историю, который царил в XV в. Но все же надо осознавать, что
для современников, прямых участников этих событий, кровная месть была
важным мотивом, реально влияющим на поступки государей и на события, в
которые были вовлечены эти страны.
Герцог Филипп Добрый (1419 – 67) для своих современников по
преимуществу - мститель. Ла Марш пишет, что он «тот, кто, дабы отомстить
войну вел шестнадцать лет … и воистину отдал бы во имя сего плоть и душу,
богатства свои и земли».[220] Ла Марш отмечает, что мщение воспринималось
как долг чести всеми, кто жил во владениях герцога; оно было мотивом всех
политических устремлений, все сословия герцогства взывали к мести.[221]
Шестнадцать лет Бургундия в союзе с Англией ведет войну. В 1435 г.
герцог заключает мир с Францией в Арассе,[222] Филипп Добрый признал Карла
VII королем Франции. По условиям мира, кроме покаянных деяний за убийство
Иоанна Бесстрашного, Франция передает Бургундии города по р. Сомме[223] в
залог мирных отношений. Кроме того, герцог остается только номинальным
вассалом французского короля, апанаж переводится в лен, Бургундия
становится практически независимой.
Следующие тридцать лет, до 1465 г., герцог занят увеличением своих
владений. Матримониальным путем он получает права на Брабант, Люксембург,
Лимбург, Голландию, Зеландию, Геннегау, Эно и Намюр.[224] Но эти права
нужно было подтверждать силой, на это ушло не одно десятилетие.
В отношении Франции политика герцогов направлена на поддержку
оппозиции королю. В Бургундии находят убежище многие опальные сановники.
Именно в Бургундию бежит дофин (будущий Людовик XI) после неудачного
Прагерийского мятежа 1441 г.[225]
Филипп Добрый заводит обширные внешнеполитические связи.
Устанавливаются контакты с Португалией, что закрепляется браком герцога с
инфантой.[226] Бургундия активно участвует в войне Алой и Белой розы, так
как Англия является естественным союзником против Франции. Герцог
заинтересован в утверждении своего союзника на престоле Англии. Так как в
Англии идет война и не ясно, кто победит, Филипп Добрый поддерживает и
Йорков, и Ланкастеров[227] (естественно, в тайне друг от друга).
Герцог Филипп Добрый выступает как самостоятельный государь, лишь
номинально считающийся вассалом французской короны. Интересы Бургундии
становятся выше мифического вассалитета. И если государственные интересы
требовали начать войну со своим сюзереном и даже отказаться признавать его
права, герцог был обязан сделать это. Единственное, что сдерживало
активность Бургундии на данном этапе, необходимость отстаивать
новоприобретенные земли. В целом же нужно сказать, что вассальные отношения
на данном этапе находятся в состоянии кризиса, формально сохраняется
вассалитет, но реальные действия основываются на собственных
государственных интересах. Несмотря на пышный церемониал и традицию, все, и
сюзерен, и вассал, не рассматривали бургундский оммаж как реальный фактор
политики.
Пик активности внешней политики всей истории Бургундского
государства приходится на правление герцога Карла Смелого (1467 – 77).
Именно в это время происходит решающая схватка с Францией за само
существование Бургундии. Приход к власти двух амбициозных политиков: Карла
Смелого в Бургундии и Людовика XI во Франции неминуемо вел к столкновению.
Франция не могла примириться с существованием Бургундии, так как страна
была препятствием к дальнейшему объединению государства, Бургундии же
требовалось отстоять свою независимость и доказать право на существование.
Карл Смелый в наследство получил разросшееся герцогство и
располагал как флотом, так и сильной армией, ядро которой составляли 32
Compagnie d’ordonnance (около 3850 лучников, арбалетчиков и пр.).[228]
Герцог сразу дал понять, что армия не застоится без дела. Карл Смелый не
зря получил свое прозвище, он не без оснований считал возможным силой
оружия добиться того, чего не смогли достичь его предшественники.
Еще будучи наследником, Карл Смелый принял участие в войне так
называемой лиги Общественного блага 1465 г. Коммин сообщает, что Карл
Смелый, герцог Бретонский, герцог Гюйенский и ряд советников Карла VII
собрались «выразить королю (Людовику XI) протест против дурного правления и
отсутствия справедливости, и если он не пожелает исправить положение, то
принудить его к этому силой».[229]
Следует отметить, что рыцарская этика воспринималась в качестве
регулятора не только социальных, но и политических отношений, поскольку
короли и герцоги были также рыцарями, и на их поведение распространялись
нормы кодекса чести.
В данной кампании Карл Смелый проявил свой полководческий
талант, он был несомненным лидером коалиции. Итогом войны лиги
Общественного блага стал выгодный мир, но, играя на своекорыстии членов
лиги, Людовик XI сумел разобщить ее.[230]
Людовик XI и не собирался выполнять условия мира, переговоры
закончились безрезультатно. Нужно сказать, что в далеко идущих планах
герцога Франция не играла большой роли, и вершиной требований к Людовику XI
было заключение крепкого мира и обещание не поддерживать волнения в
Нидерландах. Не угроза территориальных потерь беспокоила Людовика XI, Карл
Смелый не претендовал на французские земли. Возможность возникновения
мощного государства на восточной границе, которое моментально остановит
экспансию Франции - здесь кроется истинная причина смертельной схватки. Обе
стороны понимали, что победитель может быть только один.
С 1468 по 1472 гг. проходят ряд франко-бургундских кампаний.[231]
Герцог одерживает ряд побед, и король решает поменять тактику. Пренебрегая
всеми правилами «честной игры», король проявляет редкую изобретательность в
политических интригах. Чтобы обескровить Бургундию, он постоянно
провоцирует выступления нидерландских городов и создает лигу (1474 г.)
против герцога, куда входят эльзасские города, швейцарцы и Австрия.[232]
Возникают новые формы войны - экономические. Король применяет торговую
блокаду, в частности он запрещает французским купцам ездить на ярмарки в
Ипр, Брюгге и Антверпен.[233] Людовик XI отлично понимал, в чем кроется
могущество Бургундии, и нанес удар в самое уязвимое место.
Герцогов Бургундии всегда угнетало то, что при всем своем величии они
не были суверенными государями. Карл Смелый проводит в 1473 г. переговоры в
Трире с императором Фридрихом III о предоставлении титула короля, но
переговоры были сорваны не без влияния Людовика XI.[234]
Карл Смелый планировал стать королем и восстановить Великую
Лотарингию от Роны до Рейна.[235] Прежде всего, для выполнения своих планов
он осаждает Нанси, столицу Лотарингского герцогства. В 1476 г. Нанси
капитулировал.[236] Взятием Нанси герцог решает сразу две задачи:
соединяет свои владения в одно целое (Лотарингия разделяла его земли на две
части) и подтверждает личный авторитет.
Французский король, не рискуя сам начинать войну, провоцирует
швейцарцев, подогревая финансово их давние противоречия с бургундцами. На
пике своего могущества Карл Смелый начинает Швейцарскую войну. Но ситуация
ск
| |  скачать работу |
Бургундия в поисках самоидентификации (1363-1477 гг.) |
