Формализм как школа
дено стать
опорой не столько для научных построений, сколько для учебных руководств.
Не хотелось бы, чтобы нас постигла судьба Потебни. Не хотелось бы, чтобы из
наших будущих учеников вышли составители учебников по теории словесности,
где к старым параграфам о метафоре и метонимии прибавлены будут параграфы
об анафоре, концовке, стыке и т.д.
С этим высказыванием перекликаются и весьма осторожные дневниковые
отзывы Эйхенбаума об учебнике Томашевского, который, хотя и задумывался
автором как учебник по теории литературы "вообще", кодифицировал наиболее
значимые положения формализма, начиная со специфики определения понятия
"литература".
Вообще проблема непосредственного воспроизводства научной школы, с
одной стороны, и ее "растворения" в эволюции науки, в ходе разрешения
научной революции поставлена у Куна (в гл. XII его труда) и Маллинза лишь
самым общим и схематичным образом. В целом мертоновской социологии науки
можно предъявить упрек в недостаточной специфицированности истолкования
изучаемого предмета, в описательном и нормативном подходе, не дающем
проникновения во внутренний процесс становления науки. Сама научность науки
в этой традиции не проблематизирована и не подвергнута социальному анализу:
обсуждаются лишь условия и возможности ее (бесспорного) существования.
Необходимость для формалистов бороться против академизма за "строгую науку"
если и может быть описана на мертонианском языке, то скорее как исключение,
подтверждающее более общее правило взаимодействия (как правило,
естественной) Науки и (статично интерпретируемого) Общества.
ЛИТЕРАТУРА
1. Александр Дмитриев, Ян Левченко. Наука как прием: Ещё раз о
методологическом наследии русского формализма // Новое литературное
обозрение - 2001 - No. 50
2. Денис Устинов. Формализм и младоформалисты. Статья первая: постановка
проблемы // Новое литературное обозрение - 2001 - No. 50
[pic]
Лотман Ю.М.
Анализ поэтического текста
Публикуется по книге:
Лотман Ю.М. "О поэтах и поэзии", Санкт-Петербург, 1996.
Электронная версия подготовлена А.В. Волковой - www.slovesnik.ru
Часть первая
(*18) Введение
Предлагаемая вниманию читателей книга посвящена анализу поэтического
текста.
Прежде чем приступить к изложению самого материала, сделаем некоторые
предварительные замечания и, в первую очередь, определим, какие цели не
ставятся перед настоящим пособием. Зная заранее, чего в этой книге не
следует искать, читатель избавит себя от разочарований и сэкономит время
для чтения исследований, более непосредственно относящихся к области его
интересов.
Поэзия относится к тем сферам искусства, сущность которых не до конца ясна
науке. Приступая к ее изучению, приходится заранее примириться с мыслью,
что многие, порой наиболее существенные проблемы все еще находятся за
пределами возможностей современной науки. Более того, решение их за
последнее время даже как будто отодвинулось: то, что еще недавно казалось
ясным и очевидным, представляется современному ученому непонятным и
загадочным. Однако это не должно обескуражить. Мнимая ясность, заменяющая
научный подход "здравым смыслом", уверяющим нас, что земля плоская, а
солнце ходит вокруг земли, свойственна донаучной стадии знания. Стадия эта
была необходимым этапом в истории человечества. Она должна предшествовать
науке. В этот период накапливается огромный эмпирический материал,
возникает ощущение недостаточности простого бытового опыта. Без этого
периода не может быть науки, однако наука возникает как преодоление
каждодневного бытового опыта, "здравого смысла". В этом преодолении
первоначальная ясность, проистекавшая от непонимания сложности
затрагиваемых вопросов, сменяется тем плодотворным непониманием, на основе
которого и вырастает наука. При этом наивный носитель донаучного сознания,
накопив большое количество бытовых сведений и обнаружив, что не может
увязать их воедино, призывает на помощь науку, полагая, что она даст ему
короткие и исчерпывающие ответы, которые, сохраняя привычный для него облик
мира, покажут, где была допущена неувязка, и придадут бытовому опыту
целостность и незыблемость. Наука представляется ему в (*19) облике врача,
которого призывают к больному с тем, чтобы он установил причины недуга,
прописал наиболее простые, дешевые и сильнодействующие лекарства и
удалился, поручив дальнейшее заботам родственников.
Наивный реализм "здравого смысла" полагает, что он будет ставить вопросы, а
наука - отвечать на них.
Призванная с этой - вполне определенной - целью, наука добросовестно
пытается дать ответы на заданные ей вопросы. Результаты этих попыток бывают
самые обескураживающие: в итоге длительных усилий очень часто выясняется,
что ответа на эти вопросы дать невозможно, что вопросы неправильно
поставлены, что правильная постановка вопроса представляет огромные
трудности и требует труда, значительно превосходящего тот, который, как
казалось вначале, будет достаточен для полного решения проблемы.
Дальнейшее приносит новые неожиданности: выясняется, что наука и не
представляет собой инструмента для получения ответов, - как только та или
иная проблема получает окончательное решение, она выпадает из сферы науки в
область постнаучного знания.
Итак, задача науки - правильная постановка вопроса. Но определить, какая
постановка вопроса правильная, а какая нет, невозможно без изучения методов
движения от незнания к знанию, без определения того, может ли данный вопрос
в принципе привести к ответу. Следовательно, весь круг методологических
вопросов, все, что связано с путем от вопроса к ответу (но не с самим
ответом), - принадлежит науке.
Осознание наукой своей специфики и отказ ее от претензий на ту
деятельность, для осуществления которой у нее нет средств, представляет
собой огромный шаг по пути знания. Однако именно этот шаг чаще всего
вызывает разочарование у приверженцев "здравого смысла" в науке, которая
начинает представляться слишком отвлеченным занятием. Наивный реализм
поступает с наукой так, как язычник со своим божком: сначала он молится
ему, полагая, что тот способен помочь ему преодолеть все трудности, а
затем, разочаровавшись, сечет его и бросает в огонь или реку. Отвернувшись
от науки, он пытается заключить непосредственный - минуя ее - союз с миром
постнаучных результативных знаний, с миром ответов. Например, когда
участники спора "физиков и лириков" полагают, что кибернетика призвана дать
ответ на вопрос, возможна ли "машинная поэзия" и как скоро счетная машина
заменит членов Союза писателей, и думают, что на сформулированный таким
образом вопрос наука должна отвечать; когда мы наблюдаем повальное
увлечение популярной литературой, книгами, которые должны познакомить
читателя не с ходом науки и ее методами, а с результатами и решениями, -
перед нами типичные случаи союза до- и постнаучных этапов знания против
науки. Однако союз этот бесперспективен: ответы, даваемые наукой, не могут
быть отделены от нее самой. Они не абсолютны и утрачивают ценность, когда
выдвинувшая их методология сменяется новой.
Не следует думать, однако, что отмеченное противоречие между донаучным,
научным и постнаучным этапами знания - непримиримый антагонизм. Каждый из
этих моментов нуждается в остальных. В частности, наука не (*20) только
черпает сырой материал из сферы каждодневного опыта, но и нуждается в
контролирующем соотнесении своего движения с миром "здравого смысла", ибо
этот наивный и грубый мир есть тот единственный мир, в котором живет
человек.
Выводом из сказанного является то, что науке не следует браться за решение
ненаучных по своей природе или неправильно поставленных вопросов, а
потребителю научных знаний, во избежание разочарования, не следует
предъявлять к ней таких требований. Например, вопрос: "Почему мне нравится
стихотворение Пушкина (Блока или Маяковского)?" - в таком виде не подлежит
научному рассмотрению. Наука не призвана отвечать на все вопросы и связана
определенной методикой.
Чтобы приведенные вопросы могли стать предметом науки, следует
предварительно договориться, интересует ли нас этот вопрос в аспекте
психологии личности, социальной психологии, истории литературных норм,
читательских вкусов, критических оценок и тому подобное. После этого
поставленный вопрос придется переформулировать на языке терминов
соответствующей науки и решать доступными ей средствами. Конечно,
полученные таким образом результаты могут показаться слишком узкими и
специальными, но наука не может предложить ничего, кроме научной истины.
В настоящем пособии поэтический текст будет рассматриваться не во всем
богатстве вызываемых им личных и общественных переживаний, то есть не во
всей полноте своего культурного значения, а лишь с той значительно более
ограниченной точки зрения, которая доступна современной науке.
При этом настоящая работа имеет в виду литературоведческий анализ
поэтического текста и все вопросы, выходящие за пределы
литературоведческого анализа: проблемы социального функционирования текста,
психологии читательского восприятия и т. п., при всей их очевидной
важности, нами из
| |  скачать работу |
Формализм как школа |
