И. А. Бунин и его проза
», «Полдень», «Бродяга» и др.
•
«Краткие рассказы» образуют своеобразную мозаику, из которой складывается
широкая и яркая панорама старой России, в красках, контрастах,
многоголосии.
С 1930 года в течение нескольких лет Бунин работает над своим знаменитым
автобиографическим романом «Жизнь Арсеньева». Эта книга—своеобразный сплав
художественной автобиографии, мемуаров, лирико-философской прозы. Написано
было пять частей романа, а герой доведен до двадцатилетия; на этом автор
его покинул и больше к замыслу не возвращался, как ни убеждали его это
сделать...
Среди произведений, принадлежащих к так называемым художественным
автобиографиям, «Жизнь Арсеньева» занимает место, единственное в своем
роде. Когда некоторые современники рассматривали эту книгу как биографию
самого автора, Бунин негодовал, горячо возражал и утверждал, что «Жизнь
Арсеньева»—это автобиография вымышленного лица. Замысел книги об Алексее
Арсеньеве был написать «жизнь артиста» — поэта, в чьей душе уже с детства
переплавляются «все впечатленья бытия», чтобы впоследствии быть
претворенными в слове. Поэтому «Жизнь Арсеньева», с одной стороны, есть
действительно автобиография вымышленного лица: некоего собирательного
«рожденного стихотворца», а не конкретного Ивана Алексеевича Бунина. С
другой же стороны, эта книга—самая исповедальная из бунинских творений —
такова ее диалектика, двуединство реальности и вымысла, слияние правды и
поэзии, воссоздания и преображения. Отсюда же и двуплановость книги,
постоянное присутствие автора, прошедшего уже немалый жизненный путь, его
теперешняя точка зрения, его сегодняшнее мироощущение, как бы вливающееся в
то, давнее; взаимопроникновение былого и настоящего; возврат в детство, в
юность—и тут же «скачок» в сегодняшний день, в собственное
шестидесятилетие; то растворение в прошлом, то ретроспективное его
воссоздание. Все это создает некий льющийся «поток сознания», воплощенный в
такой же текучей, непрерывающейся, неспешной и плавной, с длинными
периодами, лирической прозе.
«Жизнь Арсеньева» писалась в тот период жизни писателя, когда
свойственное Бунину повышенное ощущение бытия не только не ослабевало с
годами, а, напротив, все более и более укреплялось, приобретая новые
оттенки. Обостренное чувство «тайн и бездн» жизни, ее каждого мгновения
имело обратной стороной столь же повышенное ощущение конца, такой же
неразгаданности его, как и начала всякого существования. Человек не знает
своего начала, не помнит и не может помнить его, и точно так же не знает и
не постигает того, что будет, когда оборвется его жизнь. Эта мысль Бунина,
рожденная еще в его путевых дневниках десятых годов, кочует по многим
зрелым и поздним его произведениям. Неотступно присутствует она и в «Жизни
Арсеньева», не всегда высказанная прямо, но подразумеваемая постоянно. Как
художника очень большого творческого и личностного масштаба, Бунина томило,
говоря словами Л.Н.Толстого, «созерцание двух концов жизни каждого
человека». Притом характерно, что так называемое сиюминутное существование
приобретало с годами для Бунина все большую ценность; хотелось уберечь его
от ударов судьбы, каждый из которых мог оказаться роковым, продлить его,
порою мучительное, очарование...
Главная правда книги—правда исповеди поэта. В эту исповедь, творческую и
человеческую, втянут весь подвластный сознанию Арсеньева мир. Само рождение
в мир, осознание этого события идет в сокровищницу душевных впечатлений
Алексея Арсеньева, чтобы на всю жизнь остаться там.
Люди—родные, близкие, знакомые—были только частью огромного мира, который
входил в мальчика бесчисленным множеством своих воплощений, и в первую
очередь, конечно, природой. Бунин «подарил» Арсеньеву свою страстную
влюбленность в природу, сверхчувствительность к ней. Философско-
созерцательное отношение к природе побуждало Арсеньева к раздумьям (не по
возрасту зрелым) о загадках и смысле самого бытия, мироздания, о
бесконечности времени и пространства, постичь которые не в силах
человеческий мозг... Всякое жизненное впечатление «переплавлялось» в
сознании мальчика; его душа не «ленилась», а, напротив, неустанно вела свою
«тайную работу».
Каждая из пяти книг «Жизни Арсеньева» заключает в себе этапы, вехи этой
духовной работы, происходящей в герое. Дом, родители;
окружающая природа; первая увиденная смерть; религия; чтение Пушкина и
Гоголя; преклонение перед братом Георгием; казенщина и серость гимназии;
первые влюбленности; стремление познать мир и первые путешествия. И—уже со
школьных лет (а может быть, и еще раньше?)—смутное желание выразить,
сказать себя, томление от невозможности это сделать,—первые мечты о
творчестве. Арсеньеву хочется «что-нибудь выдумать и рассказать в стихах»,
«понять и выразить что-то происходящее» в нем самом.
Самая важная часть «Жизни Арсеньева»—книга пятая. В ней говорится об
окончательном вырастании Арсеньева в поэта. Бунин опускает тяжелые годы
своей жизни, годы нужды, случайной и неинтересной работы, душевной
депрессии. Арсеньев как бы перешагивает весь этот период. Оставшись наедине
с самим собой после расставания с любимой, он весь отдается борьбе с
«неосуществимостью»: с самим собой и с миром,—с тем, что он стремится
выразить в слове и что не дается ему. И эта борьба за самое главное
счастье—научиться «образовать в себе из даваемого жизнью нечто истинно
достойное писания»—заслоняет все другие чувства и стремления. И в один
прекрасный день счастье творчества вдруг открывается ему, когда на место
душевных терзаний и мучительных поисков приходит спокойствие и очень
простое решение: «без всяких притязаний, кое-что вкратце записывать—всякие
мысли, чувства, наблюдения». Так рождается художник-лирик, поэт, который
должен писать обо всем, что наблюдает и чувствует. Так рождается чувство
долга художника, столь же органичное, сколь и сама потребность творчества.
В 1937 году Бунин написал философскую, публицистическую и мемуарную
книгу «Освобождение Толстого». В ней, помимо воспоминаний и рассуждений о
творчестве, жизни и личности великого писателя, он выразил издавна
выношенные мысли о человеческой жизни и смерти, о смысле бытия в
бесконечном и загадочном мире. Он категорически не согласен с толстовской
идеей ухода, «освобождения» от жизни. Не уход, не прекращение
существования, а Жизнь, драгоценные ее мгновения, которые надо
противопоставить смерти, увековечить все прекрасное, что пережил человек на
земле,—вот его убеждение. Интересно, что из сказанных когда-то Толстым слов
Бунину запомнились именно эти: «Счастья в жизни нет, есть только зарницы
его—цените их, живите ими».
Такими зарницами счастья, такими прекрасными мгновениями, озаряющими
жизнь человека, Бунин, как известно, считал любовь. •Любовь не понимает
смерти. Любовь есть жизнь»,—выписывает Бунин слова Андрея Болконского из
«Войны и мира». И подспудно, постепенно, неосознанно, однако и в некоей
подсознательной полеми-хе с Толстым у него рождается замысел написать о
самом высшем и полном, с его точки зрения, земном счастье, о «зарницах»
его. «Блаженные часы проходят, и надо, необходимо... хоть что-нибудь
сохранить, то есть противопоставить смерти, отцветанию шиповника»,—написал
он еще в 1924 году (рассказ «Надписи»). Стихотворение Н.П.Огарева
«Обыкновенная повесть», откуда взяты эти слова, вновь возвращается в его
сознание спустя почти два десятилетия и дает название книге рассказов о
любви, над которой Бунин работает в последующие годы, «Темные аллеи».
«Темные аллеи» поистине можно назвать «энциклопедией любви». Самые
различные моменты и оттенки в отношениях двоих влекут писателя. Это
поэтичнейшие, возвышенные переживания («Руся», «Натали»); противоречивые и
странные чувства («Муза»); вполне заурядные влечения и эмоции («Кума»,
«Начало»), вплоть до низменного, животного проявления страсти, инстинкта
(«Барышня Клара», «Гость»). Но в первую очередь и главным образом Бунина
привлекает истинная земная любовь, гармония «земли» и «неба». Такая
любовь—огромное счастье, но счастье именно как зарница: вспыхну-•ла—и
исчезло. Ибо любовь в «Темных аллеях» всегда очень краткая;
более того: чем она сильнее, совершеннее, тем скорее суждено ей
оборваться. Оборваться—но не погибнуть, а осветить всю память и жизнь
человека. Так, через всю жизнь пронесла свою любовь к «нему», некогда
соблазнившему ее. Надежда, владелица постоялой «горницы» («Темные аллеи»).
«Молодость у всех проходит, а любовь—другое дело»,—говорит она. Двадцать
лет не может забыть Русю «он», некогда молодой репетитор в ее семье. А
героиня рассказа «Холодная осень», прово
| |  скачать работу |
И. А. Бунин и его проза |
