Николо Макиавелли: политическая культура средневековья
Другие рефераты
ГЛАВА I
СКОЛЬКИХ ВИДОВ БЫВАЮТ ГОСУДАРСТВА И КАК ОНИ ПРИОБРЕТАЮТСЯ
Все государства, все державы, обладавшие или обладающие властью над
людьми, были и суть либо республики, либо государства, управляемые
единовластно. Последние могут быть либо унаследованными -- если род
государя правил долгое время, либо новыми. Новым может быть либо
государство в целом -- таков Милан для Франческо Сфорца; либо его
часть, присоединенная к унаследованному государству вследствии
завоевания -- таково Неаполитанское королевство для короля Испании.
Новые государства разделяются на те, где подданные привыкли
повиноваться государям, и те, где они искони жили свободно;
государства приобретаются либо своим, либо чужим оружием, либо
милостью судьбы, либо доблестью.
ГЛАВА II
О НАСЛЕДСТВЕННОМ ЕДИНОВЛАСТИИ
Я не стану касаться республик, ибо подробно говорю о них в другом
месте. Здесь я перейду прямо к единовластному правлению и, держась
намеченного выше порядка, разберу, какими способами государи могут
управлять государствами и удерживать над ними власть.
Начну с того, что наследному государю, чьи подданные успели сжиться
с правящим домом гораздо легче удержать власть, нежели новому, ибо для
этого ему достаточно не преступать обычая предков и в последствии без
поспешности применяться к новым обстоятельствам. При таком образе
действий даже посредственный правитель не утратит власти, если только
не будет свергнут особо могущественной и грозной силой, но и в этом
случае он отвоюет власть при первой же неудаче завоевателя.
У нас в Италии примером может служить герцог Ферраский, который
удержался у власти после поражения, нанесенного ему венецианцами в
1484 году и папой Юлием в 1510-м, только потому, что род его исстари
правил в Ферраре. Ибо у государя, унаследовавшего власть, меньше
причин и меньше необходимости притеснять подданных, почему они и
платят ему большей любовью, и если он не обнаруживает чрезмерных
пороков, вызывающих ненависть, то закономерно пользуется
благорасположением граждан. Давнее и преемственное правление
заставляет забыть о бывших некогда переворотах и вызвавших их
причинах, тогда как всякая перемена прокладывает путь другим
переменам.
ГЛАВА III
О СМЕШАННЫХ ГОСУДАРСТВАХ
Трудно удержать власть новому государю. И даже наследному государю,
присоединившему новое владение -- так, что государство становиться как
бы смешанным,-- трудно удержать над ним власть прежде всего вследствие
той же естественной причины, какая вызывает перевороты во всех новых
государствах. А именно: люди, веря, что новый правитель окажется
лучше, охотно востают против старого, но вскоре они на опыте
убеждаются, что обманулись, ибо новый правитель всегда оказывается
хуже старого. Что опять-таки естественно и закономерно, так как
завоеватель притесняет новых подданных, налагает на них разного рода
повинности и обременяет их постоями войска, как это неизбежно бывает
при завоевании. И таким образом наживает врагов в тех, кого притеснил,
и теряет дружбу тех, кто способствовал завоеванию, ибо не может
вознаградить их в той степени, в какой они ожидали, но не может и
применить к ним крутые меры, будучи им обязан -- ведь без их помощи он
не мог бы войти в страну, как бы ни было сильно его войско. Именно по
этим причинам Людовик XII, король Франции, быстро занял Милан и также
быстро его лишился. И герцогу Лодовико потому же удалось в тот раз
отбить Милан собственными силами. Ибо народ, который сам растворил
перед королем ворота, скоро понял, что обманулся в своих упованиях и
расчетах, и отказался терпеть гнет нового государя.
Правда, если мятежная страна завоевана повторно, то государю легче
утвердить в ней свою власть, так как мятеж дает ему повод с меньшей
оглядкой карать виновных, уличать подозреваемых, принимать защитные
меры в наиболее уязвимых местах. Так в первый раз Франция сдала Милан,
едва герцог Лодовико пошумел на его границах, но во второй раз Франция
удерживала Милан до тех пор, пока на нее не ополчились все итальянские
государства и не рассеяли и не изгнали ее войска из пределов Италии,
что произошло по причинам, названным выше. Тем не менее Франция оба
раза потеряла Милан. Причину первой неудачи короля, общую для всех
подобных случаев, я назвал; остается выяснить причину второй и
разобраться в том, какие средства были у Людовика -- и у всякого на
его месте,-- чтобы упрочить завоевание верней, чем то сделала Франция.
Начну с того, что завоеванное и унаследованное владения могут
принадлежать либо к одной стране и иметь один язык, либо к разным
странам и иметь разные языки. В первом случае удержать завоеванное
нетрудно, в особенности если новые подданные и раньше не знали
свободы. Чтобы упрочить над ними власть, достаточно искоренить род
прежнего государя, ибо при общности обычаев и сохранении старых
порядков ни от чего другого не может произойти беспокойства. Так, мы
знаем, обстояло дело в Бретании, Бургундии, Нормандии и Гаскони,
которые давно вошли в состав Франции; правда, языки их несколько
различаются, но благодаря сходству обычаев они мирно уживаются друг с
другом. В подобных случаях завоевателю следует принять лишь две меры
предосторожности: во-первых, проследить за тем, чтобы род прежнего
государя был искоренен, во-вторых, сохранить прежние законы и подати --
тогда завоеванные земли в кратчайшее время сольются в одно целое с
исконным государством завоевателя.
Но если завоеванная страна отличается от унаследованной по языку,
обычаям и порядкам, то тут удержать власть поистине трудно, тут
требуется и большая удача, и большое искусство. И одно из самых верных
и прямых средств для этого -- переселиться туда на жительство. Такая
мера упрочит и обезопасит завоевание -- именно так поступил с Грецией
турецкий султан, который, как бы ни старался, не удержал бы Грецию в
своей власти, если бы не перенес туда свою столицу. Ибо только живя в
стране, можно заметить начинающуюся смуту и своевременно ее пресечь,
иначе узнаешь о ней тогда, когда она зайдет так далеко, что поздно
будет принимать меры. Обосновавшись в завоеванной стране, государь,
кроме того, избавит ее от грабежа чиновников, ибо подданные получат
возможность прямо взывать к суду государя -- что даст послушным больше
поводов любить его, а непослушным -- бояться. И если кто нибудь из
соседей замышлял нападение, то теперь он проявит большую осторожность,
так что государь едва ли лишиться завоеванной страны, если переселится
туда на жительство.
Другое отличное средство -- учредить в одном-двух местах колонии,
связующие новые земли с государством завоевателя. Кроме этой есть лишь
одна возможность -- разместить в стране значительное количество
кавалерии и пехоты. Колонии не требуют больших издержек, устройство и
содержание их почти ничего не стоят государю, и разоряют они лишь тех
жителей, чьи поля и жилища отходят новым поселенцам, то есть горстку
людей, которые, обеднев и рассеявшись по стране никак не смогут
повредить государю; все же прочие останутся в стороне и поэтому скоро
успокоятся, да, кроме того, побоятся, оказав непослушание, разделить
участь разоренных соседей. Так что колонии дешево обходятся государю,
верно ему служат и разоряют лишь немногих жителей, которые, оказавшись
в бедности и рассеянии, не смогут повредить государю. По каковому
поводу уместно заметить, что людей следует либо ласкать, либо
изничтожать, ибо за малое зло человек может отомстить, а за большое --
не может; из чего следует, что наносимую человеку обиду надо расчитать
так, чтобы не бояться мести. Если же вместо колоний поставить в стране
войско, то содержание его обойдется гораздо дороже и поглотит все
доходы от нового государства, вследствии чего приобретение обернется
убытком; к тому же от этого пострадает гораздо больше людей, так как
постои войска обременяют все население, отчего каждый, испытывая
тяготы, становится врагом государю, а так же враги могут ему
повредить, ибо хотя они и побеждены, но остаются у себя дома. Итак, с
какой стороны ни взгляни, содержание подобного гарнизона вредно, тогда
как учреждение колоний полезно.
В чужой по обычаям и языку стране завоевателю следует также
сделаться главой и защитником более слабых соседей и постараться
ослабить сильных, а кроме того, следить за тем, чтобы в страну как-
нибудь не проник чужеземный правитель, не уступающий ему силой. Таких
всегда призывают недовольные внутри страны по избытку честолюбия или
из страха,-- так некогда римлян в Грецию призвали этолийцы, да и во
все другие страны их тоже призывали местные жители. Порядок же вещей
таков, что, когда могущественный государь входит в страну, менее
сильные государства примыкают к нему -- обычно из зависти к тем, кто
превосходит их силой -- так что ему нет надобности склонять их в свою
пользу, ибо они сами охотно присоединятся к созданному им государству.
Надо только недопускать, чтобы они не расширялись и крепли, и тогда,
своими силами и при их поддержке, нетрудно будет обуздать более
крупных правителей и стать полновластным хозяином в данной с
| |  скачать работу |
Другие рефераты
| 
