Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Норма, образец в русской культуре второй половины XVIII века

 –  мой  учитель;  он,  или  лучше   сказать,   его
произведения, развили мой ум и мою голову». Гримм получил задание  купить  у
наследников библиотеку учителя «и все оставшиеся после него бумаги,  включая
и мои письма. Я щедро заплачу его наследникам» /23, с. 66/.
      Информируя  зарубежных  корреспондентов  о  положении  дел  в  стране,
Екатерина прибегала к значительным  передержкам,  лакировке  происходившего,
что было вполне  в  духе  того  времени  –  аналогичным  образом  вели  себя
прусский и шведский короли: Фридрих II и Густав III.  Проще  было  Екатерине
информировать зарубежных корреспондентов о военных действиях в  годы  первой
русско-турецкой войны. Успехи здесь были  настолько  бесспорны  и  очевидны,
что не нуждались не в лакировке, ни  в  искажении.  Каждая  победа  русского
оружия немедленно становилась достоянием Вольтера и Бьельке.
      Связи  императрицы  с  французским  просветителями  не  ограничивались
перепиской. С Дидро и Гримом  Екатерина  общалась  лично,  причем  с  Гримом
дважды.
      В первый раз оба явились в Петербург в 1773  году,  когда  императрице
было не до светских  и  учёных  разговоров  –  продолжалась  русско-турецкая
война, ее занимали тревожные слухи о движении,  вспыхнувшем  в  Оренбургских
степях. Тем не менее, Екатерина почти  ежедневно  беседовала  с  гостями  по
нескольку часов.
     В столице России Дидро пробыл пять месяцев вместо двух,  как  собирался
вначале: Екатерина умела слушать собеседника и  говорить  сама.  Собеседники
не всегда высказывали взгляды приемлемые для каждого  из  них.  Граф  Сегюр,
французский посол при дворе  императрицы  выразил  это  различие  достаточно
четко: «Она восхищалась его умом, но отвергала  его  теории,  заманчивые  по
своим идеям, но неприложимые к практике» /23, с. 167/.
      Эпистолярное   наследие,   оставленное   Екатериной   и   европейскими
философам, дало Н. М. Карамзину основание  сделать  справедливое  замечание:
«Европа с удивлением читает ее  переписку  с  философами,  и  не  им,  а  ей
удивляется.  Какое  богатство  мыслей  и  знаний,  какое  проницание,  какая
точность разума, чувств и выражений» /48, с. 111/.
     Общение с европейскими знаменитостями  закрепило  за  Екатериной  славу
просвещенной  монархини  и  бессмертной  покровительницы  художеств.   Планы
императрицы простирались и дальше, К. Д’ Аламберу она обратилась с  просьбой
быть  воспитателем  своего  сына  Павла  Петровича,  а   Дидро   готов   был
предоставить убежище от  преследований  французского  правительства  с  тем,
чтобы  тот  продолжил  издание  энциклопедий  в  Петербурге.  Оба,  впрочем,
вежливо отказались.
     В те времена престиж монарха был неразрывно связан с престижем  страны,
в которой он занимал трон. Следовательно, восторги философов  относились  не
только к Екатерине, но и к России.
      Собственное  царствование  Екатерина  формировала   в   пяти   пунктах
«правил»:  «1)  Нужно просвещать нацию, которой должен управлять.
       2) Нужно ввести добрый порядок в государстве, поддерживать общество и

                 заставить его соблюдать законы.
       3) Нужно учредить в государстве хорошую и точную политику.
       4)  Нужно  способствовать  расцвету   государства   и   сделать   его
          изобильным.
       5) Нужно  сделать  государство  грозным  в  самом  себе  и  внушающим
          уважение соседям» /30, с. 647/.
      Постепенность,  последовательность,  плановость  –   важнейшая   черта
преобразований Екатерины Второй.
      Как пишет Брикнер А. Г.:  «Нельзя  отрицать,  что  тот  час  же  после
воцарения императрицы, была заметна кипучая деятельность  в  государственном
организме и что во всех отношения выказывалось личное  участие  Екатерины  в
решении всевозможных вопросов» /8, с.142/.
     В то же время Екатерина Вторая была лишена  холодной  рассудительности,
являя собой пример, как она сама говорила, натуры  «восторженной»,  «горячей
головы»,  т. е. человека увлекающегося. Так,  возражали  неумеренно  лестным
попыткам представить ее «образцом во всех отношениях», она пишет, что  «этот
образец не только плох, но и не пригоден для образца»,  так  как  «я  …  вся
состою  из  порывов,  бросающих  меня  то  туда,  то  сюда».  Это  ее  черта
характерна порой проявлялась и в государственных делах.
     Екатерина Вторая в своих заметках писала  в  частности,  о  том,  какие
должны быть «Нравственные идеалы Екатерины Второй»:
      « - Изучайте людей, старайтесь пользоваться ими, не  вверяясь  им  без
  разбора … .
         - Никогда не позволяйте льстецам осаждать вас … .
         - Оказывайте доверие лишь тем, кто имеет мужество  при  случае  вам
поперечить … .
         - Будьте мягки, человеколюбивы … .
         - Храните в себе великие душевные качества … .
       - Мелочные правила и жалкие утонченности не должны  иметь  доступа  к
вашему сердцу … .
       - Молю Проведение, да напечатлеет  оно  эти  немногие  слова  в  моем
сердце и в сердцах тех, которые их прочтут после меня» /55, с. 40/.
      Все эти стержневые этические нормы не есть что-то нарочно  придуманное
(для   потомства),   они   отвечали   возвышенным    представлениям    «века
Просвещения». Она формировала себя просвещенным монархом, и это было  видно,
не даром в поисках идеала  общественной  гармонии  взоры  современников  все
чаще стали обращаться  к  недавнему  прошлому,  к  золотому  веку  Екатерины
Великой, но времени блистательному и безвозвратно утраченному.
      Тогда, при государыне Екатерине, русское оружие  не  знало  поражений,
Россия  прочно  утвердилась  на  берегах  Черного  моря,  началось  освоение
плодороднейшей  черноземной  степи,  уральский  чугун  и  железные   изделия
вывозились в Англию, и Западная Европа с изумлением, тревогой и  восхищением
наблюдала неслыханно  быстрый  рост  могущества  великой  северной  империи.
Подданные  Екатерины  Второй  гордились   военными   победами,   европейским
авторитетом страны, процветанием наук и искусств. Про  нее  писали:  «Первые
искры национального  самолюбия,  просвещенного  патриотизма  показались  при
Екатерине, при ней родились и вкус,  и  общие  мнения  и  первые  понятия  о
чести, о личной свободе, о власти законов» /31,  с. 7/.
     Время Екатерины Второй видится одним из блестящих  периодов  российской
истории,  временем  подлинного  величия  Державы   Российской.   Жаль,   что
современный человек поневоле мало искушен в  подробностях  старинной  жизни,
что забылись великие события прошлого, которыми можно  и  должно  гордиться.
Почти стерлись из общественной памяти имена людей, чьи воля, разум и  талант
служили России. Потомки забывчивы и неблагодарны  и  им  ближе  неосторожные
слова Растопчина о том, что Екатерининский трон  окружали  люди  из  которых
«наиболее честные заслуживают быть колесованными без суда» /31,  с.  295/  .
Действительность была иной, совершенно иной…
     Голицын писал: «Царствование Екатерины  мнится,  было  высшею  степенью
славы России. Счастливым я себя поставляю, что жил в ее время и  ей  служил,
и был очевидцем всей величественности и уважения, до которого  достигло  мое
любимое отечество. Как при том пропустить без должной похвалы тех  самых  ее
помещиков   знаменитых   соотчичей    наших,    одаренных    необыкновенными
способностями, доказавших всей Европе, что  россияне  могу  почитаться,  без
всякой лести, почти в свете первым народом» /27 ,с. 303/.
     Екатерина возвысила Россию на степень чести и  славы,  показав  Европе,
что россияне, мудро управляемые, да всего достигнуть  могут,  не  зря  Сегюр
писал: «Екатерина украсила  страницы  истории  своей  страны.  Она  достойна
похвалы, весь народ высказывает к ней свою любовь» /23, с. 139-140/.
      Екатерина  Вторая  была  необыкновенная  монархиня.  Она   имела   все
достоинства, присущие великому государю. От прочих всех держав она  получила
особое уважение и держала в руках свои  весы  политической  системы  Европы.
Хотя в сознании же многих  поколений  людей  она  остается  лишь  лицемерной
правительницей, но не  следует  забывать,  что  при  всей  неординарности  и
противоречивости личности Екатерины Второй и  результаты  ее  правления  все
чаще отмечается, что в сравнении  с  предшествующими  эпохами  правления  ее
время утвердило славу и могущество России как великой державы.



     2    «СЫН ОТЕЧЕСТВА» В РУССКОЙ  КУЛЬТУРЕ   ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ
            ХVIII ВЕКА


     2.1. Мифологизированный образ Екатерины Второй в русской культуре


     Прежде чем перейти  к  непосредственному  анализу  мифологем  Екатерины
Второй, необходимо выяснить условия их формирования.
      Появлению мифологем  просвещенной монархини способствовал ряд  причин,
таких, как незаурядность мышления самой Екатерины  Второй,  специфические  и
политические социальные условия в России, мифологический  уровень  массового
сознания той эпохи.
      Согласно  теории  К.  Г.  Юнга,  архетипы  проявляются  в  «комплексах
аффектов…», вызванных ситуациями – раздражителями, которые являются  формами
субъективного переживания человеком своих архетипических структур   /70,  с.
52/, то есть архетипы  репродуцируются  в  кризисные  состояния  человека  и
общества.  Поэтому  неслучайно   возникновение   ореола   мифологем   вокруг
императрицы в рассматриваемую эпоху.
      Образ Екатерины Второй  –  «просвещенной  монархини»  -  создавался  в
мифологизированном сознании эпохи. Она заключала в себе нечто (ум,  энергию,
одержимость),  что  потенциально  способствовало  возведению  ее   массовыми
сознаниями эпохи на ур
Пред.678910След.
скачать работу

Норма, образец в русской культуре второй половины XVIII века

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ