Особенности переложения баховских органных произведений для фортепиано
Другие рефераты
ОСОБЕННОСТИ ПЕРЕЛОЖЕНИЯ
БАХОВСКИХ ОРГАННЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ДЛЯ ФОРТЕПИАНО
Музыка среди всех видов искусств является наименее конкретной;
образы её нельзя облечь в зримую форму, как в изобразительном
искусстве (живописи, скульптуре, графике) или словесном (поэзия,
проза, драматургия). Она менее всего подвержена цензуре и, возможно,
поэтому из всех искусств наиболее полно отражает общие проблемы
человеческого бытия, смыкаясь с философией и религией, представляя
собой наиболее концентрированное выражение всеобщей истории искусств.
Органная музыка, отбирая наиболее типичные черты её развития,
тенденции, противостояния, этапы, различные стили с их художественно-
идеологическим базисом, ещё более концентрированно формулирует всё
содержание искусства, накопленное человечеством и представляет его в
отшлифованном, кристально-совершенном облике.
Проблема переложения баховских органных произведений для фортепиано
всегда содержала много спорных моментов. Наряду с активными пропагандистами
этого явления, находились музыканты, считавшие кощунством исполнять на
фортепиано органные произведения. Одним из таких противников являлся
Альберт Швейцер. Мотивы его достаточно убедительны: любая транскрипция
несёт в себе потерю некоторых деталей и замену других. Так, скажем,
исполнение органной фуги на фортепиано практически невозможно без потерь и
погрешностей. Пианист может сыграть выписанные строки, принадлежащие для
исполнения руками; что касается третьей, - нижней строки, предназначенной
для исполнения ногами, то для пианиста здесь требуется либо третья рука,
либо помошник. Швейцер настаивает именно на этом: для того, чтобы
ознакомиться с органным произведением Баха, пианист должен играть на рояле
две верхние мануальные строки органной партии, а другой музыкант должен
играть партию педали в октавном удвоении. Знакомство же с собственно
органным изложением, по мнению Швейцера, возможно только на настоящем
«живом» органе, - в соборе или в концертном зале.
Но есть и немало сторонников органных транскрипций баховских
произведений для фортепиано. К жанру транскрипций обращался Лист, Таузиг,
Браудо, Кабалевский, Ройзман, Бузони и многие другие музыканты. Есть среди
подобных редакций спорные моменты (на мой взгляд динамические указания
Д.Кабалевского в его переложении «Восьми маленьких прелюдий и фуг» далеки
от традиционной манеры исполнения), а есть и настоящие шедевры, способные
украсить исполнительский репертуар любого пианиста. Нужно только не
забывать, что транскрипция, - это не попытка приблизительно воссоздать на
фортепиано органное произведение, но вполне самостоятельный жанр, своей
историей уходящий в века. Главным «оправданием» транскрипции, дающим ей
право на существование, является тот факт, что расцвет жанра начался с
XVIII столетия. В творчестве самого Баха мы находим переложение для органа
скрипичных концертов А.Вивальди, - как совершенно новое рождением
музыкального материала. Одно это может служить оправданности транскрипций.
Ещё один существенный факт, говорящий в защиту транскрипции органных
произведений для фортепиано – невозможность общения рядового слушателя с
живым звуком инструмента: так, на весь Казахстан приходится всего два
концертных органа; все они установлены в Алматы. Хочется только с небольшой
иронией позавидовать сторонникам швейцеровской теории: в Германии, где
прошла большая часть жизни А.Швейцера, в любом небольшом городе имеется
один или даже несколько соборов, где установлены органы. Большинству же
музыкантов получается возможно общаться с органной музыкой И.С.Баха только
посредством аудиозаписей… Однако, как доказано звукоинженерами, на
сегодняшний день орган является единственным инструментом, записать
звучание которого невозможно без потерь и искажений. Иначе говоря:
аудиозапись органного произведения существенно отличается от исполнения
этого же самого произведения в концертном зале. Другие музыкальные
инструменты, и в особенности фортепиано, не имеют столь существенной
разницы между «живым» исполнением и аудиозаписью.
Отсюда – вывод: переложение баховских органных произведений для
фортепиано возможно. Задача пианиста, исполняющего транскрипции этих
произведений – научиться пользоваться правильной трактовкой, создавая
наиболее верную интерпретацию, максимально приближаясь к эпохальным и
стилистическим особенностям барочной музыки. Цель данного доклада – во-
первых, - проанализировать разницу между органной и фортепианной музыкой, а
во-вторых найти компромисс при исполнении органного произведения на
фортепиано.
Различия органной и клавирной музыки.
Само слово «орган» (варган /рус/, die orgel /нем./, the organ
/англ./, l'orgue /фр./, le organo /итал./, de organo /испан./), сходно
звучащее и пишущееся на различных языках мира, происходит от
греческого organon и означает, собственно, инструмент или орудие. Это
понятие в применении к музыкальной сфере означает музыкальное орудие или
музыкальный инструмент. Наименование «орган» на протяжении развития
музыкальной истории облекалось и в поэтические формы, символизируя дыхание
жизни человека, как бы дарованное свыше. Со времён Гийома де Машо орган
именуют «Королём инструментов» (часто создание этого эпитета приписывают
Моцарту).
В XVIII столетии орган сравнивали с концертом духовых инструментов, а
клавесин, - с концертом струнных. Карл Филипп Эмануэль Бах писал: «Орган
незаменим в церкви, где он придаёт блеск и поддерживает порядок. Однако в
церковных речитативах и ариях, особенно если в партиях средних голосов
присутствует лишь простой аккомпанемент, необходимо обратиться к клавесину,
дабы придать вокальным голосам свободу варьирования».
«Клавир и орган – родственные инструменты, - говорил Форкель, - однако
стиль и подход к применению этих инструментов столь же различны, сколь
различно их назначение. То, что звучит - то есть что-то нам говорит – на
клавире, ничего нам не говорит на органе; и наоборот. Самый лучший
клавирист будет скверным органистом, если он не осознает, насколько велики
различия и предназначения того или иного инструмента». Величайшим
оскорблением по адресу композитора или исполнителя было обвинение его в
том, что он пишет или играет как клавирную пьесу, задуманную по характеру
для органа, или органные произведения – в клавирном духе. Иоганн Кванц
(1697-1773) – знаменитый немецкий музыкант и общественный деятель – ругал
провинциальных органистов, которые «едва ли были пригодны, чтобы играть на
волынке в деревенской таверне», и, дабы доказать их полное невежество,
подчёркивал, что им неведомо различие между органом и клавиром.
Если сравнить композиции Баха для клавира с его органными сочинениями,
легко заметить, что мелодия и гармония в них совершенно различны по
характеру. Отсюда можно заключить, что при настоящей игре на органе прежде
всего важно, чтобы мысли, какими руководствуется органист, имели ценность и
глубину. Это качество определяется богатством инструмента, местом, где он
находится и, наконец, поставленной целью. Величавый звук органа по своей
природе не подходит для исполнения быстрых вещей; требуется время, чтобы
звук распространился под высокими и просторными сводами церкви. Если не
дать звукам необходимого времени распространиться, то они смешиваются, и
исполнение становится нечётким и неясным. Сочинения, соответствующие
природе органа и месту исполнения, должны быть поэтому торжественно-
медленными. Прямое назначение органа по мнению Форкеля – «сопровождать
церковное пение, подготавливать и поддерживать торжественные чувства
молящихся прелюдиями и постлюдиями, требовать, чтобы внутренняя взаимосвязь
и соединение звуков осуществлялась иным способом, чем это происходит за
пределами церкви. Обычное повседневное никогда не может стать
торжественным, никогда не может вызвать возвышенные чувства, - оно должно
быть по этой причине исключено из органной музыки».
Средствами для достижения такого возвышенного стиля являлись: особое
использование старинных, так называемых церковных ладов, гармония,
распределённая между обеими руками, употребление облигатной педали и
своеобразная манера регистровки. Церковные лады вследствие своего отличия
от наших двенадцати мажорных и двенадцати минорных тональностей способны
образовывать странные, необычные модуляции, как раз и присущие органной
музыке. В этом может убедится каждый, кто прослушает одно из поздних
произведений Баха «Искусство фуги».
Что касается разделения гармонии между руками, то здесь на орган как
бы переносится хор из четырёх или пяти голосов в их полном естественном
объёме. Если попытаться взять на клавире следующие аккорды в разделённой
гармонии:
[pic]
и сравнить затем, насколько иначе звучат эти аккорды в том расположении, в
каком их обычно применяют органисты:
[pic]
то можно представить, какое воздействие должна была оказать такая музыка,
когда целые произведения игрались подобным образом на четыре голоса или
большее число голосов.
Сравнивая разл
| |  скачать работу |
Другие рефераты
| 
