Регламентация договора в Российском гражданском праве
ых норм императивные не имеют внешней
атрибутики. Сам способ изложения нормы, и, в частности, отсутствие ссылки
на возможность предусмотреть в договоре иное, должны свидетельствовать об
ее безусловной обязательности для контрагентов.
Императивные нормы носят абсолютно обязательный характер и, в частности,
конкурируют с руководящим принципом гражданского права -свободой договоров,
закрепленным в ст. 421 ГК. В этой связи в самой указанной статье
применительно к обоим аспектам свободы договоров - свободы заключения
договора и свободы выбора определенной его модели (отдельных ее элементов)
- содержится указание на приоритет закона по отношению к нормам не только
закрепляющим, но и выражающим принцип свободы договоров.
Вместе с тем следует иметь в виду, что отличие рыночного хозяйства от
хозяйства, основанного на жестком планировании и других столь же жестких
способах регулирования со стороны государства, состоит не только в
количественном соотношении императивных норм договорного права по отношению
к диспозитивным (достаточно указать, что в первой и второй частях нового ГК
в составе норм, регулирующих отдельные виды договоров, оказалось около 1600
императивных и только около 200 диспозитивных), а в целевой направленности
императивных норм.
При оценке сущности императивных норм следует исходить из того, что они
представляют собой особую форму, которую принимает публичное начало в
гражданском праве. В самом общем виде соответствующее начало, имеющее
исключительно важное значение для характеристики наиболее существенных
изменений, которые претерпело современное гражданское законодательство
страны, закреплено в командных статьях, с которых начинается Кодекс.
Подразумевается провозглашение в них равенства участников отношений,
неприкосновенности собственности, свободы договоров, недопустимости
произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, признание граждан и
юридических лиц свободными в установлении прав и обязанностей на основе
договора и в определении любых, не противоречащих законодательству условий
договора и др.
Однако не меньшее значение имеет и прямо противоположная задача:
ограничение в необходимых случаях свободы волеизъявления заключающих
договор участников оборота. Речь идет о ряде причин, вынуждающих
государство вводить соответствующие ограничения. На одну из них справедливо
указал Р.З. Лившиц: «В природе рынка ...социальная защищенность человека
просто не заложена. Чтобы обеспечить подобную защищенность, ее нужно ввести
извне. В этом одно из важнейших направлений деятельности государства и
права как средства сохранения стабильности общества. Вот почему
государственно-правовое вмешательство в экономику необходимо, ибо оно несет
в себе социальную защищенность человека. Мера вмешательства государства и
права, формы вмешательства здесь различны, они зависят от состояния
общества».
Ограничение свободы волеизъявления проявляется в принятии законодателем
обязательных для сторон правил, которые приобретают различную форму. Они
могут выражаться в том, что законодатель либо возлагает на стороны
обязанность заключить договор, либо предоставляет сторонам возможность
выбрать только строго определенную модель договора, либо формулирует
обязательную для сторон редакцию определенного договорного условия, либо,
напротив, запрещает включение в договор определенного условия, исключает
возможность определенных категорий субъектов заключать договоры и др.
В самом общем виде ограничение автономии воли при заключении договора
может быть сведено к троякого рода целям. Потребность во внесении
публичного начала в договорное регулирование путем принятия императивных
норм возникает при необходимости защитить интересы слабой (слабейшей)
стороны в договоре, интересы третьих лиц (прежде всего реальных или
потенциальных кредиторов), а также защитить действующий в стране
правопорядок и иные имеющие особую общественную значимость ценности. В
обобщенном виде можно представить себе все указанные цели как прямое
выражение социального, в том числе экономического, назначения права как
такового.
Важно подчеркнуть, что любая из императивных норм в конечном счете
предназначена обеспечить достижение какой-либо из указанных выше целей.
Не случайно поэтому в исторически первом урегулированном правовыми
нормами рыночном хозяйстве, - имеется в виду экономика Древнего Рима - были
созданы необходимые условия для государственного вмешательства в частную
сферу. Более того, именно в праве Древнего Рима была определена триединая
цель государственного вмешательства.
Достаточно указать прежде всего на правила, защищавшие интересы слабой
стороны в договоре, в частности той, которая вынуждена была продать свою
вещь дешево в силу тяжелых обстоятельств. Соответствующее правило (laesio
enormis) допускало оспаривание договора по указанному основанию. Необходимо
было лишь доказать, что за товар получено менее половины его стоимости.
Второй цели служил Паулианов иск, и в частности требование, которое было
направлено против тех, кто в преддверии ожидавшегося конкурса распродавал
свое имущество, чтобы оно не попало в конкурсную массу.
И наконец, третья цель. Имеется в виду, что римское право считало
обязательным для себя защиту интересов гражданского общества в целом и в
этой связи вводило нормы, которые предусматривали необходимость признания
недействительными договоров, которые противоречили не только правопорядку,
но и общественным нравам.
В современном праве нашей страны необходимость защиты интересов
слабейшей стороны в договоре влечет за собой прежде всего создание
специального правового режима участия в договорных связях потребителя. Речь
идет об отдельных новеллах ГК - таких, как ст. 426, посвященная публичным
договорам, и ст. 428 - выделившая договоры присоединения, статьи,
посвященные бытовому подряду и розничной купле-продаже, ренте, пожизненному
содержанию с иждивением и др., а равно о находящихся за пределами Кодекса —
нормах закона и иных правовых актов о защите прав потребителей, к которым
отсылают п. 3 ст. 492 и п. 3 ст. 730 ГК. При этом имеются в виду, как уже
созданные акты, так и те, которые предстоит принять.
Однако этим круг норм, направленных на достижение отмеченной цели, не
исчерпывается. Так, можно указать на ряд статей ГК, которые предоставляют
право оспаривать действительность сделок (договоров) лицу, находившемуся в
момент совершения сделки в состоянии, при котором он не был способен
понимать последствия своих действий или руководить ими, либо лицам, которые
заключили сделку (договор) под влиянием заблуждения, обмана, насилия,
угрозы, злонамеренного соглашения их представителя с другой стороной или
стечения тяжелых обстоятельств, либо лицу, ограниченно дееспособному
вследствие злоупотребления спиртными напитками или наркотическими
средствами.
Непосредственно на защиту интересов слабейшей стороны направлено правило
о недействительности сделки, заключенной лицом вынужденно, вследствие
стечения тяжелых обстоятельств, на крайне невыгодных для себя условиях, чем
другая сторона воспользовалась (ст. 179 ГК).
В ряде случаев обеспечение защиты интересов слабейшей стороны
достигается предоставлением ей дополнительных прав, льгот или гарантий. В
силу особенностей договорного правоотношения как такового это делается
всегда за счет соответствующего умаления прав и интересов другой стороны.
Примером может служить наделение суда правом уменьшить размер неустойки
в случаях, когда она явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства
(ст. 333 ГК), отказать в обращении взыскания на заложенное имущество, если
допущенное должником нарушение обеспеченного залогом обязательства крайне
незначительно и размер требований залогодержателя по этой причине оказался
явно несоразмерным стоимости заложенного имущества (п. 2 ст. 348 ГК), или
по просьбе залогодателя в решении об обращении взыскания на заложенное
имущество предусмотреть отсрочку его продажи с публичных торгов на время до
одного года (п. 2 ст. 350 ГК). В некоторых случаях законодатель идет так
далеко, что право суда защитить интересы слабейшей стороны превращается в
его обязанность поступить подобным образом. Примером может служить
необходимость признания судом недействительным соглашения, ограничивающего
право залогодателя завещать свое имущество (п. 2 ст. 346 ГК). В данном и во
всех других подобных случаях защищаются одновременно интересы и стороны, и
третьего лица (например, наследника).
Наиболее последовательно идея приоритетной охраны интересов слабейшей
стороны проявляется в посвященных защите прав потребителей нормах, которые
содержатся в самом ГК (речь идет, в частности, о статьях о договорах
розничной купли-продажи, бытового подряда, а также о специальных актах,
регулирующих вопросы охраны прав потребителей). Заслуживают быть особо
отмеченными в этом смысле также нормы главы ГК о ренте и пожизненном
содержании, последовательно направленные на защиту интересов ее получателя.
Нередко ГК предусматривает различные решения одних и тех же вопросов в
зависимости от того, о какой именно стороне в договоре идет речь. Так, в
аналогичных ситуациях при одностороннем отказе от исполнения договора
возмездного оказания услуг последствием служит обязанность полностью
возместить контрагенту все причиненные убытки, если отказ исходит от
исполнителя, и возместить контрагенту лишь фактически понесенные расходы,
если отказывается от
| |  скачать работу |
Регламентация договора в Российском гражданском праве |
