Современные теории о государстве
ышленного общества характерна
распространенность чувства личной свободы и инициативы, уважение к праву
собственности и личной свободе других, меньшая мера подчиненности
авторитету властей, в том числе религиозным авторитетам, исчезновение
раболепия, слепого патриотизма и шовинизма и т. д.
В движении от военного к промышленному типу общества Спенсер видел
закономерность общей социально-политической эволюции, что отчасти совпадало
по времени с процессом исторического движения от сильно иерархизированного
и военно-сплоченного феодального строя к обществу, основанному на товарном
обмене, разделении труда и высоко ценимых личных Правах и свободах
индивидов. Впоследствии, уже в XX столетии, эти построения и характеристики
Спенсера были позаимствованы и вмонтированы в социальные концепции
«индустриального общества» (Р. Арон и др.). Сам Спенсер усматривал контуры
концепции «промышленного государства» в политической философии О. Конта.
Однако эта концепция оказалась у Конта не вполне завершенной и в целом
неадекватной в силу того обстоятельства, что он был сильно «опутан идеями и
чувствами, свойственными французской форме общества, что его схема
организации промышленного государства предписывает его устройство с
деталями, характеризующими военный тип, и крайне не согласными с
промышленным типом».
В последнем, третьем томе «Принципов социологии» (1898) Спенсер
предложил своеобразный социологический прогноз относительно возможных
результатов социалистических преобразований современного общества.
Признавая тяготы и ущербность общественного бытия в условиях
капиталистической конкуренции и отдавая должное привлекательности идеи
всеобщего братства, Спенсер в то же время полагал, что социализм создает
еще больше трудностей, чем в состоянии разрешить. Подчинение личных
интересов общественным и общественная организация труда потребуют,
утверждал он, расширения принудительной активности государства, роста
бюрократии и ее обширных властных полномочий. Бюрократия затем
консолидируется, закрепит свою власть и превратится в новую аристократию,
которую и вынуждены, будут содержать трудящиеся массы. Вместо отрицания или
отмирания государства произойдет сплочение правящей иерархии, живущей за
счет эксплуатации трудящихся. Классы не исчезнут, а лишь обновятся.
Социализм, если он появится, станет только государственным бюрократическим
социализмом и никаким другим. [9]
В социально-политической историографии Спенсер причислен к
основоположникам и предтечам теории единого индустриального общества, а
также к течению социал-дарвинизма в социальной философии XIX—XX вв. В
области методологии его идеи унаследовали школы структурно-функционального
анализа (Т. Парсонс) и культур антропологии.
1.5. Психологическая теория государства и права Л. И. Петражицкого
В начале века крупным научным событием не только в русской, но и
европейской литературе стало опубликование «Теории права и государства в
связи с теорией нравственности» Льва Иосифовича Петражицкого (1867—1931). В
гносеологическом и методологическом отношении он следовал началам
позитивной философии, но при этом проявил большую самостоятельность и
оригинальность в освещении правовых явлений и самой природы права.
Право определяется и исследуется Петражицким как явление нашей
индивидуальной психики. Социальный момент, в праве не игнорируется, но
воспринимается под углом зрения психологически-правовых переживаний
постольку, поскольку социальный элемент в этих переживаниях отражается.
Петражицкий признает различия между правом и нравственностью, но главное
различие между ними он видит и воспринимает как различие между чисто
императивным характером нравственных импульсов (и соответствующих им норм)
и императивно-атрибутивным характером права. «Императивность» в данном
случае предстает в толковании Петражицкого индивидуально-личностным
сознанием долга, обязанности, в то время как «атрибутивность» — это
сознание «своего права», выступающее вовне как притязание. Для
нравственности важен императив и момент добровольности в исполнении
обязанностей, тогда как для права основное сосредоточено в моменте
атрибутивности, т. е. в непременном исполнении обязанности и в связанном с
этим удовлетворением. Если в нравственном общении психика участников
довольно мирно реагирует на неисполнение обязанностей, то в правовом
общении неисполнение обязанностей (в том числе правовых требований,
подтвержденных судебным решением) вызывает гнев, влечет оправданные
требования принудительного исполнения.
Решающее значение атрибутивных элементов в праве и правовом общении в
несколько тяжеловесной, но логически согласованной форме получило такое
обоснование: «Сообразно атрибутивной природе правовых эмоций импульс в
пользу исполнения правового долга имеет характер давления в пользу того,
чтобы другой стороне, управомоченному, было доставлено то, что ему
причитается; что же касается поведения обязанного, то оно имеет значение не
само по себе, а как способ и средство достижения этого результата на
стороне управомоченного».
Одним из важных выводов теории стало положение о том, что с точки
зрения социальных целеполаганий и достижения твердого порядка роль права в
общественной жизни важнее роли нравственности, поскольку пассивная
этическая мотивация в этом плане явно уступает активной этической мотивации
(сознанию правомочности); в этом отношении «та и другая ветвь человеческой
этики» исполняют не просто различные функции, они различны и а силе
мотивации во влиянии на поведение. Правовой психике, сообразно ее природе,
свойственно двустороннее мотивационное действие — «наряду с пассивною
этическою мотивациею (сознание долга) имеет место активная (сознание
управомоченности), так что получается соответственно координированное
индивидуальное и массовое поведение. При этом пассивно-правовая
мотивация... оказывает более решительное и неуклонное влияние на
поведение».
На стороне правового актива («особенное и заслуживающее похвалы
поведение») имеется не только поощрительно санкционирующая мотивация в
пользу осуществления права, но также стремление «добиваться
причитающегося». Последнее осуществляется вне зависимости от усмотрения и
воли обязанных — оно сопровождается требованием, домогательством,
тенденцией заставлять обязанных подчиняться с помощью разных средств, в том
числе насильственных, и, кроме того — «тенденцией злостных, мстительных и
вообще репрессивных реакций по адресу нарушителей». Все это оказывает
добавочное мотивационное давление. «Вообще, указанные две тенденции,
влияющие на поведение обеих сторон в пользу неуклонного осуществления
требований права, придают упомянутой выше социальной координации поведения
особенно крепкий, правильный и прочный характер».
В итоге действия указанных законов-тенденций правовой психики и ее
развития получается прочная скоординированная система вызываемого правом
социального поведения, прочный и точно определенный порядок. Недаром в
психике публики и юристов имеется прочная ассоциация двух идей — «права» и
«порядка», так что вместо слова «право» весьма часто применяют выражение
«правопорядок». Для такой ассоциации существует и «научно-причинное
объяснение».
В своем воздействии на социальное поведение особо заметными делаются
такие специальные функции права, которые Петражицкий именует
«распределительною» и «организационною». Так, в частности, дистрибутивная
(распределительная) функция в области народного (и международного)
хозяйства может отличаться от функции распределения частей плодородной
почвы, средств и орудий производства, предметов потребления, вообще
хозяйственных благ между индивидами и группами. Основной тип и главный
базис распределения хозяйственных благ, а вместе с тем и основной базис
экономической и социальной жизни вообще представляет явление собственности
(в частно-хозяйственном укладе, в условиях «капиталистического» социального
строя — индивидуальной собственности, в условиях первобытного или другого
коллективистского строя — коллективной).
К числу несомненных заслуг создателя психологической теории права
относят обычно решительное и безусловное освобождение теории права от
узкого юридического догматизма. В этом вопросе Петражицкий создал
своеобразное учение о многообразии нормативных фактов и видов
положительного права. Отказавшись от сложившихся вариантов догматического
истолкования источников права и стремясь охватить все известные факты из
истории права и современного его состояния, Петражицкий насчитал целых 15
видов положительного права, неизвестных, по его оценке, современной науке
или же не признаваемых ею.
Петражицкому принадлежит весьма точная и по-своему конструктивная
критика юридической ментальности, в которой «власть» и «господство» имеют
характер не научно содержательных и фик
| |  скачать работу |
Современные теории о государстве |
