Творческая биография А.А. Блока
Земное счастье запоздало На тройке
бешеной своей'
В стихотворном цикле «Возмездие» главной темой
станет тот же «страшный мир», отраженный в душе
лирического героя. Прекрасный от природы человек
искажен «жизни суетой» и сам становится частью
страшной действительности. И все же поэт знает, что
«в тайне — мир прекрасен» и жизнь, история, совесть
несут отступнику Прекрасного неизбежное возмездие
Облик и судьбы главного персонажа блоковской лирики
неотделимы от облика и судеб современного человека,
от путей России. Тема возмездия была распространена в
литературе 1910-х гг., но в творчестве Блока она
приобрела свою особую окраску, свою особую интонацию.
Однако не только гнетущие картины «глухой ночи»
созданы Блоком в 1910-е гг. Для лирики этих лет
ключевыми становятся бунтарская непримиренность поэта
и вера его в грядущее счастье человечества. С ними
связан пафос цикла «Ямбы» (1907—1914) и новые стихи о
России.
Я верю: новый век взойдет Средь всех
несчастных поколений Недаром славит
каждый род Смертельно оскорбленный
гений.
Пусть день далек — у нас всё те ж
Заветы юношам и девам:
Презренье созревает гневом, А зрелость
гнева — есть мятеж
Такое отношение к будущему предполагает, что
многие его черты воплощены уже в настоящем.
Разрозненное мелькание «знаков» будущего сливается в
блоковской поэзии в образ России, который заметно
усложняется. Сквозь бытовой, нищий облик Родины поэт
видит ее идеальную и неизменную («ты все та же»)
сущность.
Будущее для Блока — не отказ от прошлого, а итог
«воплощения» всего высокого, что достигнуто духовным
опытом человека, опытом истории. Он убежден, что
Россия бескрайных степей («Роковая, родная страна»)
обретает свой новый лик.
Путь степной — без конца, без исхода,
Степь, да ветер, да ветер,—и вдруг
Многоярусный корпус завода, Города из
рабочих лачуг...
На пустынном просторе, на диком Ты все
та, что была, и не та, Новым ты
обернулась мпе ликом, И другая волнует
мечта .
Вступившая на новые пути Россия юна и прекрасна,
она «невеста», ее ждет «праздник радостный, праздник
великий», и она не повторит путей старой России и
современной Америки.
Лирика зрелого Блока создает сложную картину
мира, «прекрасного» и «страшного» одновременно.
Среди сил, противостоящих «старому миру», для поэта
большую роль играла природа.
Свирель запела на мосту,
И яблони в цвету. И ангел поднял
в высоту
Звезду зеленую одну, И стало
дивно на мосту
Смотреть в такую глубину,
В такую высоту.
Блоковские пейзажи связаны с демократическим
представлением о природном мире как о высокой
нравственной норме, они вырастают на почве градаций
русской природоописательной лирики от Пушкина до
Тютчева и Фета. К прекрасному миру отнесены и
высокая красота искусства («Смычок запел..»,
«Натянулись гитарные струны...»), миги душевной
ясности («Есть минуты, когда не тревожит...»),
светлые воспоминания о юности и любовь—уже не
небесная, а земная, исполненная глубокой страсти и
нежности («Протекли за годами года...», цикл «Через
двенадцать лет»). Черты прекрасной в своих основах,
подлинной жизни раскрываются во многих произведениях
циклов «Арфы и скрипки» (1908—1916) и «Кармен»
(1914; посвящен известной исполнительнице роли
Кармен — артистке Л. А. Дельмас).
Поздняя лирика Блока
Художественный метод Блока весьма выразительно
проявился в его итоговой работе — в подготовке к
печати в издательстве «Мусагет» «Собрания
стихотворений» (кн. 1—3. М., 1911—1912) Поэт
осмысляет свою лирику как единое произведение, как
«трилогию», посвященную «одному кругу чувств и
мыслей», которому он «был предан в течение первых
двенадцати лет сознательной жизни» .
В первый том этой «трилогии» включена лирика 1898—
1904 гг. (основное место в нем занимают «Стихи о
Прекрасной Даме»); во второй входят стихотворения
1904—1908 гг., а в третий — произведения конца
1900—начала 1910-х гг. Над этой «трилогией» Блок
работал до конца своей жизни, дополняя ее новыми
стихами.
Основным мотивом, связующим разрозненные
произведения и во многом определяющим композицию
«Собрания стихогворений», является «идея
пути»,осмысление поэтом собственного развития,
собственной эволюции. В то же время Блок воспринимает
свой путь как путь современного человека и уже — как
путь интеллигента нового столетия. В связи с этим для
его «трилогии лирики» очень существенна ориентация на
социальный роман XIX в. и прежде всего на «Евгения
Онегина», по аналогии с которым он называет свою
«трилогию» романом в стихах.
Поэзия первого тома (в центре здесь — «Стихи о
Прекрасной Даме») повествует о начале духовного
становления героев. Это прекрасное царство юности,
мир первой любви, идеализированного восприятия
окружающего. Но неумолимая сила всеобщего движения
разрушает первозданную гармонию «синего берега рая».
Второй том посвящен изображению «низвержения» героев
с вершин одинокого счастья в «страшный мир»
действительности (в основе этого тома лежат сборник
«Нечаянная Радость» и цикл «Снежная маска»).В третьем
томе звучит мелодия «прошлого», благословение мира
первой любви, мира юности.
И вижу в свах твой образ, твой прекрасный,
Каким он был до вочи злой и страстной,
Каким являлся мне. Смотри:
Все та же ты, какой цвела когда-то, Там,
над горой туманной в зубчатой, В лучах
немеркнущей зари
Поэт вспоминает старый дом, духовную родину
лирического «я», голубой и розовый мир неба и
закатного солнца, мир веселья и музыки, гармонии
«Стихов о Прекрасной Даме». В этих воспоминаниях
порою явно звучат автоцитаты из ранней лирики (ср.:
«Там, над горой Твоей высокой, Зубчатый простирался
лес»). Теперь этот мир ушел безвозвратно. Однако
память о прошлом — не только печаль о невозвратимом,
но в та высокая норма, к которой стремится герой.
Эта юность, эта нежность — Что для
нас она была?
Всех стихов моих мятежность Не она
ли создала?
Под роковым воздействием «страшного мира» в
лирическом «я» выявляются черты «демона», предателя
— «Иуды» и даже «вампира» (цикл «Черная кровь»). Эти
его облики подчеркивают мотив личной ответственности
за царящее в мире зло. В «трилогии» возникает тема
трагической вины человека. Одновременно «я»
предстает и как «нищий», «униженный»» обреченный на
гибель («Поздней осенью из гавани...» ).
Герою во многом родствен образ «инфернальной»
героини, которая появилась в лирике 1903—1906 гг.
Она, как и лирический герой, — «падшая»,-
«униженная», но и в ней просвечивает ее прежний
облик «Души мира». Встречи героя и демонической
женщины, предельно искажающие идеалы «вечной» первой
любви, завершаются гибелью либо женщины («Черная
кровь»), либо героя («Из хрустального тумана...»).
Однако гибель— лишь один из возможных вариантов
завершения пути героя.
Мысль героя о вине личности за зло современной
ему действительности повлекла эа собою вторжение в
содержание второго и особенно третьего «тома»
толстовского «исповедального» пафоса, но при этом
изображение самой действительности пронизано
диалектическим мироощущением. Жизнь не только
страшна, но и прекрасна своей сложностью, динамизмом
чувств и страстей.
В легком сердце — страсть я беспечность,
Словно с моря мне подан знак. . Над
бездонным провалом в вечность, Задыхаясь,
летит рысак.
Снежный ветер, твое дыханье, Опьяненные
губы мои... Валентина, звезда, мечтанье!
Как поют твои соловьи...
Идея трагической вины сменяется в «трилогии»
важным для творчества Блока мотивом осознанного,
мужественно-волевого выбора пути. В «третьем томе»
герой предстает и в героическом, и в жертвенном
облике. Это все как бы части души лирического «я». Но
в восприятии поэта переход от настоящего к будущему
связан с иным героем—воином, борцом «за святое дело»
| |  скачать работу |
Творческая биография А.А. Блока |
