Александровские Мореходные Классы во Владивостоке в 1890 - 1902 гг.
ять же – «плавать по портам» (даже на клипере «Абрек»)
никак не возможно (а по морям-океанам корабли не плавают, но ходят), на
«Алеуте» Панов не просто «находился», но исполнял обязанности старшего
штурмана [28]. Был он также и соредактором единственной городской газеты
«Владивосток» (1885 г.) [11]. Александровскими классами Панов руководил во
все время их существования, до 1902 г. [26].
Кроме того, был Виктор Ананьевич в 90-х гг. прошлого века и секретарем
Владивостокского Благотворительного Общества, курировавшего две
элементарные школы для девочек и мальчиков да богадельню [9], членом
владивостокского Биржевого комитета [23], в газете же своей он являлся не
просто редактором, но и главным ее хозяином (издателем), для чего завел
даже собственную паровую типо-литографию на Прудовой улице, прихватив для
этого самовольно солидный участок городской земли [9]. 10 марта 1903 он
стал четвертым владивостокским городским головой (первым не избранным, а
назначенным на эту должность) [9,11], а с 1906 г.[19] и в 1910-1913 гг. [2]
– одним из 34-х определенных «высочайшим приказом по Министерству Юстиции»
приморских почетных мировых судей.
Был дважды женат, имел 8 детей (6 дочерей и 2 сына). С началом 1-й
Мировой войны (в августе 1914-го) Виктор Ананьевич, как «человек вредный
для общественного спокойствия», был даже на время выселен из города – по
решению коменданта крепости Владивосток, а в годы войны Гражданской оба его
наследника стали добровольцами у атамана Семенова и оба погибли за «белое
дело»… Скончался В.А. Панов от крупозной пневмонии, и 10 ноября 1922 г.
[24] похоронен на Покровском кладбище Владивостока [20]…
В своем отчете Императорскому Обществу для содействия русскому
торговому мореходству о первом годе существования мореходных классов во
Владивостоке (подписанном также председателем думского Комитета
М.Федоровым) В.А. Панов разочарованно извещал:
«…Занятия в классах начались 16 ноября и продолжались до поверочного
испытания – 13 апреля.
В отчетном году в классах состояло 14 учеников; из них один в возрасте
23 лет, а остальные от 14 до 16. Из плававших на судах в классы поступил
только один ученик. По сословиям ученики распределялись: детей офицеров и
чиновников – 7, потомственных почетных граждан – 1, духовных – 1, мещан –
2, крестьян – 1, финлянцев – 1, иностранных подданных (местных уроженцев) –
в виде исключения – 1; по вероисповеданию – 12 православных и 2 лютеран. По
образовательному цензу: 4 – из первых четырех классов гимназии, 5 – из III
и IV отделений городского училища и 5 – с домашним воспитанием. За
исключением 2 учеников из гимназии, познания остальных поступивших были
крайне скудные и ограничивались, кроме чтения и письма, только четырьмя
арифметическими действиями и отчасти дробями, далеко не твердо усвоенными.
Большинство поступивших – неудачники в других учебных заведениях, люди с
весьма посредственными способностями, никогда не служившие на судах, а
потому совершенно еще не освоившиеся ни с идеей классов, ни с требованиями
будущей карьеры. Сознательное отношение к делу, как результат прочного
выбора будущей деятельности, замечалось только у 4-5 учеников; остальные же
в течение всего курса относились к занятиям (особенно в младшем отделении)
крайне поверхностно, не отрешаясь от обычных школьных взглядов на уроки и
пользуясь тем, что ограниченность учебного времени заставляла
преподавателей обращать все внимание только на лиц, действительно искавших
в классах помощи для подготовки к новому делу. На поверочном испытании
выяснилось, что хорошими, надежными учениками можно назвать 3,
удовлетворительными и посредственными 6.
Вследствие значительного различия в познаниях и в способности усвоения
предметов по умственному развитию, ученики были разделены, для большей
успешности, на старшее и младшее отделения. В младшем отделении, при крайне
слабой подготовке учеников, из предметов расписания оказалось возможным
заниматься только арифметикой (дроби), началами планиметрии и навигации
(компас, лаг, лот), общей географией, морскими узаконениями, морской
практикой, пароходной механикой, английским и русским языками. Остальные
предметы программы не затрагивались вовсе, а определенные на них часы
употреблялись на вышепоименованные занятия. Впрочем, два ученика из этого
отделения успели пройти всю арифметику и приступили к алгебре; один из них,
вследствие этого, был переведен среди курса в старшее отделение и здесь к
концу учебного года стал в уровень с остальными. В старшем отделении, где
ученики по развитию были значительно выше и, вообще, серьезнее относились к
делу, главное внимание было обращено на практическое изучение навигации,
которая – в объеме, необходимом для коммерческого моряка – пройдена вся.
Затем здесь же сообщены общие сведения по лоции Японского моря и главнейшие
явления общей физики и физической географии, в том числе – теория урагана.
С чистой математикой (алгебра, геометрия, тригонометрия) ученики были
ознакомлены настолько, что понимали значение формул и умели их вычислять по
логарифмам и тригонометрическим таблицам, решали плоские треугольники
(разбивая их на прямоугольные), - определяли практически девиацию компаса и
составляли ее диаграмму, делали достаточно твердо прокладку на карте и
сложное навигационное счисление (тригонометрическим путем), знали
употребление компаса, карты, лага, лота и секстана (определение углов),
сличали хронометры, вычисляли широту места по данной меридианальной высоте
(исправляя таковую сами) и начали вычислять формулу часового угла для
определения долготы места. Арифметика закончена вся, и в несложных задачах
знания учеников можно считать удовлетворительными.
Остальные предметы программы проходились согласно расписания, в
пределах их усвоения учениками. Само собою разумеется, что знания эти за
столь короткое время не могли быть вполне систематизированы и развиты, а
взяты (в математических вычислениях) преимущественно памятью и без
надлежащей практики – не прочны во всем объеме. Но нужно иметь в виду, что
ни один моряк не плавает без курса навигации и астрономии и что, поэтому, в
действительной практике ему нужна не столько самая формула, сколько
понимание ее элементов и способа практического вычисления, - а этого
классы, в указанных пределах, добились вполне. При том же в первый год
существования классов, при наличном составе учеников, из которых только
один плавал ранее на судах, не могло быть и речи о какой-либо систематике;
гораздо важнее и практичнее было ознакомить их в общих чертах с основными
понятиями из тех предметов, с какими им придется иметь дело в будущей
практике, чтобы, являясь впервые на судно, они не попадали бы в совершенно
чуждую обстановку, но были бы уже вооружены известными сведениями и могли
бы легко пополнять их сами, при желании и небольшой помощи со стороны.
В будущем классы рассчитывают держаться того же направления, т.е.
преследовать в своей программе не строго теоретическое школьное обучение,
а, главным образом, только законченную практическую передачу необходимых
сведений, так как, с одной стороны, самая практика службы и закон о выдаче
патентов на звания явно содержат в себе требования исключительно только
опытных знаний, но не полной их теории, - с другой же, в виду того, что
если дело вообще мореходных классов ставить на строго теоретическую почву,
то они потребуют от учащихся массы времени и чрез то совершенно утратят
весь свой практический смысл, ради которого они вообще созданы. Наконец,
только при подобной постановке возможны совместные занятия с учениками,
уровень знания и развития которых весьма различен.
В отчетном году классы посещались учениками исправно. С марта месяца
ученики ходили на вооружение коммерческой шхуны «Сибирь» и на сборку
механизмов на военных судах, а также для осмотра мастерских порта.
За отсутствием во Владивостоке специальных руководств занятия в
классах велись исключительно со слов преподавателей.
С мая по октябрь ученики находились в практическом плавании на
пароходах г. Шевелева («Байкал», «Владимир», «Стрелок» и «Новик»), на шхуне
«Сибирь» г. Линдгольма и на речном пароходе «Пионер» г. Федорова, причем
получали по 10 руб. жалованья в месяц на необходимые расходы. Ученик
старшего отделения Костромитинов и младшего – Бектеев, с разрешения
классов, находятся в настоящее время в дальнем плавании.
Из учебных пособий в отчетном году классы имели: секстанов – два,
чертежных инструментов для прокладки – четырнадцать, (инструментов для… -
В.К.) чертежей – шестнадцать.» [12]
Это был первый и последний его отчет о проделанной работе на мореходно-
педагогическом поприще, больше Виктор Ананьевич никому ничего письменно не
докладывал, - по-видимому, полностью разочаровавшись в возможности
ближайших успехов морского образования на Дальнем Востоке и полностью
переключившись со следующего года на организацию собственной типографии и
издание своей газеты… Однако жалованье за руководство классами все
последовавшие десять л
| |  скачать работу |
Александровские Мореходные Классы во Владивостоке в 1890 - 1902 гг. |
