Договора ОСВ 1 и ОСВ2. Проблемы ратификации
пути на встрече в верхах во
Владивостоке была достигнута договоренность, что новое соглашение по
ограничению стратегических вооружений должно включать «соответствующие
положения временного соглашения от 26 мая 1972 года» и «покрывать период с
октября 1977 года до 31 декабря 1985 года». Основываясь на принципе
равенства и одинаковой безопасности, новое соглашение должно было включать
ряд существенных ограничений. В частности, обе стороны имели бы право
располагать суммарным количеством пусковых установок баллистических ракет
наземного и морского базирования, а также стратегических бомбардировщиков в
2400 единиц. Кроме того, обе стороны могли иметь в боевом составе не более
1320 пусковых установок наземных и морских баллистических ракет, оснащенных
разделяющимися головными частями с боеголовками индивидуального наведения.
Доработать юридические детали, формулировки и заключить новое соглашение
предполагалось до конца 1975 г. Не позднее 1980— 1981 гг. было намечено
продолжить переговоры по дальнейшему ограничению и сокращению
стратегических вооружений на период после 1985 г. [liv]
Владивостокская договоренность явилась важнейшим шагом на пути
ограничения гонки вооружений. Она устанавливала четкие и равные
долговременные пределы для количества носителей стратегического оружия СССР
и США, впервые включая и дальнюю бомбардировочную авиацию. Также впервые
были положены лимиты на развертывание разделяющихся головных частей, что
являлось начальным шагом на пути ограничения качественной гонки вооружений.
Наконец, соглашение об одинаковых потолках могло служить отправной точкой
для их сокращения, равно как и для новых качественных ограничений на
последующем этапе переговоров. Отмечая положительную роль Владивостокской
договоренности, Л. И. Брежнев сказал в Отчетном докладе ЦК КПСС XXV съезду
КПСС: «Понятно, что соглашение по этому вопросу имело бы очень большое
значение как для дальнейшего развития отношений между СССР и США, для
укрепления взаимного доверия, так и для упрочения всеобщего мира»[lv] .
Президент Соединенных Штатов Дж. Форд со своей стороны заявил на пресс-
конференции: «Я полагаю, что соглашение, заключенное на первом этапе
переговоров но ограничению стратегических вооружений, было шагом вперед.
Если удастся заключить на взаимной основе второе соглашение, то оно также
будет конструктивным в рамках разрядки» . Государственный секретарь Г.
Киссинджер в этой связи отметил: «Переговоры о сдерживании гонки
стратегических вооружений и разрядка—в наших общих интересах. Мы при этом
не делаем никакого одолжения Советскому Союзу. Это с необходимостью
вытекает из обстоятельств нынешнего периода. Добиваясь предотвращения
ядерной войны, мы никому не делаем одолжения» .
Владивостокская договоренность с одобрением была встречена значительной
частью общественности и правящих кругов США. В январе 1975 г. сенат
большинством голосов принял резолюцию № 20, выдвинутую сенаторами Кеннеди,
Мэтайесом и Мондейлом в поддержку советско-американской договоренности во
Владивостоке. В феврале того же года палата представителей приняла почти
идентичную резолюцию № 160, предложенную 15 конгрессменами, включая таких,
как Бингем, Шредер и другие. Выступая в поддержку Владивостокской
договоренности, Бингем заявил: «Важность соглашения совершенно очевидна...
Владивостокское соглашение является позитивным шагом к замедлению гонки
стратегических вооружений. Мы поддерживаем усилия администрации превратить
достигнутое принципиальное соглашение в конкретный договор, ограничивающий
количество стратегических средств доставки и боеголовки индивидуального
наведения, которые разрешается иметь Соединенным Штатам и СССР» .
Но и противники ограничения ракетно-ядерного соперничества и
Соединенных Штатах не отступили со своих позиций. Напротив, они повели
широкое наступление на Владивостокскую договоренность, стремясь помешать
заключению долговременного соглашения, открыть путь для продолжения
наращивания вооружений. Они утверждали, что договоренность якобы
предоставляла Советскому Союзу односторонние преимущества в «тяжелых
ракетах», забрасываемом весе ракет и количестве мощных боеголовок типа
«МИРВ».
Другие избрали более хитроумную тактику. Например, сенатор Джексон,
прикрываясь лозунгом сокращения Владивостокских потолков, который выдвигали
и некоторые искренние сторонники соглашения в США, призвал снизить предел
на стратегические носители с 2400 до 1760. В этих рамках, по его проекту,
обеим сторонам позволялось бы иметь не более 800 МБР, 560 БРПЛ и 400
самолетов.[lvi] На самом деле, под благовидным предлогом радикального
сокращения вооружений, Джексон стремился к обеспечению односторонних
преимуществ США. В силу неодинаковой структуры стратегических сил двух
государств указанные меры гораздо больше затронули бы Советский Союз, чем
Соединенные Штаты..
Наконец, многие представители и союзники военно-промышленного
комплекса, особенно занимавшие ответственные посты в администрации, начали
своего рода обход Владивостока «с флангов». Поддерживая договоренность на
словах, они старались затруднить превращение ее в Договор. Министр обороны
Шлесинджер на первый взгляд вполне лояльно заявлял: «...мы должны
стремиться к установлению контроля над вооружениями, но мы должны
сохранять равновесие в военной мощи с Советским Союзом» . Однако под
предлогом «поддержания равновесия» якобы в рамках Владивостока он требовал
увеличения военных ассигнований и ускорения программ стратегических
вооружений. Шлесинджер объявил, например, что 10 намеченных подводных лодок
«Трайдент» решено вводить в строй не вместо соответствующего количества
ракетоносцев «Поларис» (как полагалось бы по Временному соглашению 1972
г.), а в дополнение к ним. Сверх этого количества носителей предполагалось
развернуть также значительные силы новых бомбардировщиков «Б-1».
Бюджетный запрос Пентагона на программы стратегических вооружений в
1976 финансовом году и на переходный трехмесячный период составил 9,8
млрд. долл.— почти на 2,5 млрд. долл. больше стратегического раздела
предыдущего военного бюджета. С формально-юридической точки зрения
большинство военных программ США не нарушали согласованных во Владивостоке
принципов.[lvii] Но по существу эти долговременные планы гонки вооружений
шли вразрез с духом и целями Владивостока. Они преследовали задачу
приобретения односторонних военно-стратегических преимуществ вопреки
провозглашенным в ноябре 1974 г. принципам равенства и одинаковой
безопасности. Эти программы угрожали смыслу сформулированных ограничений,
давали повод дестабилизировать общую стратегическую ситуацию.
2. Путь к ОСВ –2. Венские договорённости Брежнева с Дж. Картером (июнь
1979 г.) и проблема ратификации.
Деятельность противников ОСВ развернулась по двум основным
направлениям. Во-первых, официальные представители Пентагона и их союзники
в конгрессе, ученом миро, военном бизнесе и печати начали усиленную
кампанию в пользу новой стратегической системы оружия — крылатых ракет
авиационного, морского и наземного базирования. С 1975 г. крылатые ракеты
оказались в центре внимания общественности и правящих кругов США, как чуть
ли не «единственная надежда» американской обороноспособности. Они на все
лады расхваливали боевую эффективность, экономичность, универсальность и
прочие стратегические «достоинства» этого вида оружия. Одновременно
нарастало давление военно-промышленного комплекса против ограничения
крылатых ракет в будущем советско-американском соглашении. При этом
указывалось, что из-за малого размера и других технических особенностей
количество и дальность действия крылатых ракет невозможно контролировать с
помощью национальных космических средств наблюдения. (О запрещении этого
оружия вообще военные и не желал слышать.)
Между тем характер данного вида оружия не позволял согласиться на его
неограниченное и неконтролируемое развертывание. «Во Владивостоке вопрос
так не стоял,— указывал позднее министр иностранных дел СССР А. А.
Громыко,— никакого зеленого света крылатым ракетам там не давалось»[lviii].
Однако Пентагон и его адвокаты изощрялись в юридической казуистике и
требовали развертывания этих систем безо всяких ограничений, нимало не
смущаясь их очевидными негативными последствиями для стратегической
стабильности и переговоров об ОСВ.
Вторым направлением кампании противников соглашения об ОСВ была
пропагандистская шумиха по поводу новой советской системы оружия —
реактивного бомбардировщика «ТУ – 22М», названного на Западе «Бэкфайер».
Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев на встрече с президентом
Фордом, а также советские представители на переговорах в Женеве дали
американской стороне недвусмысленные разъяснения в том, что «Бэкфайер»
представлял собой не межконтинентальный бомбардировщик, а самолет средней
дальности. Таким образом, он не подлежал ограничению наряду со
стратегическими системами оружия.
Однако, несмотря на это, в США с 1975 г.
| |  скачать работу |
Договора ОСВ 1 и ОСВ2. Проблемы ратификации |
