Формализм как школа
организуется двумя структурными осями. С одной стороны, его элементы
распределяются по разного рода эквивалентным классам типа: все падежи
данного существительного, все синонимы данного слова, все предлоги данного
языка и т. п. Строя какую-либо реальную фразу на данном языке, мы выбираем
из каждого класса эквивалентностей одно необходимое нам слово или
необходимую форму. Такая упорядоченность элементов языка называется
парадигматической.
С другой стороны, для того чтобы выбранные нами языковые единицы образовали
правильную, с точки зрения данного языка, цепочку, их надо (*33) построить
определенным способом - согласовать слова между собой при помощи
специальных морфем, согласовать синтагмы и пр. Такая упорядоченность языка
будет называться синтагматической. Всякий языковый текст упорядочен по
парадигматической и синтагматической осям.
На каком бы уровне мы ни рассматривали текст, мы обнаружим, что
определенные его элементы будут повторяться, а другие - варьироваться. Так,
рассматривая все тексты на русском языке, мы обнаружим постоянное
повторение тридцати двух букв русского алфавита, хотя начертания этих букв
в шрифтах разного типа и в рукописных почерках различных лиц могут сильно
различаться. Более того, в реальных текстах нам будут встречаться лишь
варианты букв русского алфавита, а буквы как таковые будут представлять
собой структурные инварианты - идеальные конструкты, которым приписаны
значения тех или иных букв. Инвариант - значимая единица структуры, и
сколько бы ни имел он вариантов в реальных текстах, все они будут иметь
лишь одно - его - значение.
Сознавая это, мы сможем выделить в каждой коммуникационной системе аспект
инвариантной ее структуры, которую вслед за Ф. де Соссюром называют языком,
и вариативных ее реализаций в различных текстах, которые в той же научной
традиции определяются как речь. Разделение плана языка и плана речи
принадлежит к наиболее фундаментальным положениям современной лингвистики.
Ему приблизительно соответствует в терминах теории информации
противопоставление кода (язык) и сообщения (речь).
Большое значение для понимания соотношения языка (кода) и речи (сообщения),
которое параллельно отношению "система - текст", имеет разделение языковых
позиций говорящего и слушающего, на основе которых строятся имеющие
принципиально отличный характер синтетические (порождающие или
генеративные) и аналитические языковые модели2. Все классы явлений, которые
удовлетворяют данным выше определениям, квалифицируются в семиотике как
языки. Из этого видно, что термин "язык" употребляется здесь в более
широком, чем общепринятое, значении. В него входят:
1. Естественные языки - понятие, равнозначное термину "язык" в привычном
его употреблении. Примеры естественных языков: русский, эстонский,
французский, чешский и другие.
2. Искусственные языки - знаковые системы, созданные человеком и
обслуживающие узкоспециализированные сферы человеческой деятельности. К ним
относятся все научные языки (система условных знаков и правил их
употребления, например знаков, принятых в алгебре или химии, с точки (*34)
зрения семиотики - объект, равнозначный языку) и системы типа уличной
сигнализации. Искусственные языки создаются на основе естественных в
результате сознательного упрощения их механизма.
3. Вторичные моделирующие системы - семиотические системы, построенные на
основе естественного языка, но имеющие более сложную структуру. Вторичные
моделирующие системы, ритуал, все совокупности социальных и идеологических
знаковых коммуникаций, искусство складываются в единое сложное
семиотическое целое - культуру.
Отношение естественного языка и поэзии определяется сложностью соотношения
первичных и вторичных языков в едином сложном целом данной культуры.
Специфичность естественного языка как материала искусства во многом
определяет отличие поэзии (и шире - словесного искусства вообще) от других
видов художественного творчества.
Языки народов мира не являются пассивными факторами в формировании
культуры. С одной стороны, сами языки представляют собой продукты сложного
многовекового культурного процесса. Поскольку огромный, непрерывный
окружающий мир в языке предстает как дискретный и построенный, имеющий
четкую структуру, соотнесенный с миром естественный язык становится его
моделью, проекцией действительности на плоскость языка. А поскольку
естественный язык - один из ведущих факторов национальной культуры,
языковая модель мира становится одним из факторов, регулирующих
национальную картину мира. Формирующее воздействие национального языка на
вторичные моделирующие системы - факт реальный и бесспорный3. Особенно
существен он в поэзии4.
Однако, с другой стороны, процесс образования поэзии на основе национальной
языковой традиции сложен и противоречив. В свое время формальная школа
выдвинула тезис о языке как материале, сопротивление которого преодолевает
поэзия. В борьбе с этим положением родился взгляд на поэзию как
автоматическую реализацию языковых законов, один из функциональных стилей
языка. Б. В. Томашевский, полемизируя с одной из наиболее крайних точек
зрения, утверждавшей, что все, что есть в поэзии, уже имеется в языке,
отмечал, что в языке действительно есть все, что есть и в поэзии... кроме
самой поэзии. Правда, в работах последних лет сам Б. В. Томашевский начал
все более подчеркивать общность языковых и поэтических законов.
В настоящее время обе теории - и "борьбы с языком", и отрицания
качественного своеобразия поэзии по отношению к естественному языку -
представляются неизбежными крайностями раннего этапа науки.
Язык формирует вторичные системы. И это делает словесные искусства,
бесспорно, наиболее богатыми по своим художественным возможностям. (*35)
Однако не следует забывать, что именно с этой, выигрышной для художника,
стороной языка связаны значительные специфические трудности.
Язык всей своей системой настолько тесно связан с жизнью, копирует ее,
входит в нее, что человек перестает отличать предмет от названия, пласт
действительности от пласта ее отражения в языке. Аналогичное положение
имело место в кинематографе: то, что фотография тесно, автоматически
связана с фотографируемым объектом, долгое время было препятствием для
превращения кинематографа в искусство. Только после того, как в результате
появления монтажа и подвижной камеры оказалось возможным один объект
сфотографировать хотя бы двумя различными способами, а последовательность
объектов в жизни перестала автоматически определять последовательность
изображений ленты, кинематограф из копии действительности превратился в ее
художественную модель. Кино получило свой язык.
Для того чтобы поэзия получила свой язык, созданный на основании
естественного, но ему не равный, для того чтобы она стала искусством,
потребовалось много усилий. На заре словесного искусства возникло
категорическое требование: язык литературы должен отличаться от обыденного,
воспроизведение действительности средствами языка с художественной целью -
от информационной. Так определилась необходимость поэзии.
1 Подробнее см.: Успенский Б. А., Лотман Ю. М. Условность в искусстве //
Философская энциклопедия. М., 1970. Т. 5. С. 287-288.
2 Данный, по неизбежности крайне неполный, перечень аспектов структуры
языка ни в коей мере не претендует на глубину - он имеет целью лишь
познакомить читателя с некоторыми терминами, которые ему будут встречаться
в дальнейшем изложении. Поскольку знание основных положений современного
языкознания необходимо для понимания дальнейшего материала, мы советовали
бы для первого знакомства обратиться к книгам: Ревзин И. И.. Розенцвейг Ю.
Ю. Основы общего и машинного перевода. М., 1964; Апресян Ю. Д. Идеи и
методы современной структурной лингвистики. М., 1966. Указание на более
специальную литературу см.: Структурное и прикладное языкознание:
Библиографический указатель. М., 1965.
3 Интересные примеры и ценные теоретические соображения см.: Успенский Б.
А. Влияние языка на религиозное сознание // Учен. зап. Тартуского гос. ун-
та. 1969. Вып. 236. (Труды по знаковым системам. Т. 3).
4 О зависимости системы стихосложения от структуры языка см.: Лекомцева М.
И. О соотношении единиц метрической и фонологической систем языка // Там
же.
(*116) Текст как целое. Композиция стихотворения
Любое стихотворение допускает две точки зрения. Как текст на определенном
естественном языке - оно представляет собой последовательность отдельных
знаков (слов), соединенных по правилам синтагматики данного уровня данного
языка, как поэтический текст - оно может рассматриваться в качестве единого
знака - представителя единого интегрированного значения.
В этом утверждении содержится известное противоречие. Дело в том, что
произведение искусства (разумеется, хорошее произведение искусства, то есть
такой текст, который может наилучшим образом и наиболее длительное время
выполнять художественную функцию в системе текстов данной культуры или
данных культур) в принципе неповторимо, уникально. Само же понятие знака
подразумевает некоторую повторяемость.
Противоречие это, однако, лишь кажущееся. Во-первых, остановимся на
минимальной величине повторяемости - два раза. Для того чтобы быть
способным выполнить функции знака, сигнал должен хот
| |  скачать работу |
Формализм как школа |
