Китайская семья
богу очага. Это означало, что молодая женщина должна
овладеть искусством кулинарии. Затем она направлялась в храм предков, где
молилась предкам мужа.
На третий день после свадьбы вместе с мужем и его родителями молодая
жена навещала дом своих покинутых родителей, где в их честь устраивалось
пиршество. Этим кончалась свадебная церемония в богатых семьях.
После свадьбы наступало самое страшное — свекровь давала волю своей
практически неограниченной власти над невесткой. И хотя сердце мужа могло
обливаться кровью при виде издевательств над его женой, он не имел права
выразить недовольство поступками матери. Если же осмеливался это сделать,
то причинял еще больше страданий жене и жизнь ее становилась совсем
невыносимой. Заступничество мужа вызывало негодование его родителей, и даже
соседи осуждали за непочтительность к старшим. Невестка должна была
избегать личного общения с главой семьи и его сыновьями и постоянно
находиться «под рукой» свекрови, которая обычно не отличалась тихим нравом.
Жестокое обращение свекрови с невесткой — одна из мрачных сторон в жизни
китайской семьи:
Чужого я зову отцом с тех пор...
Чужого я зову отцом с тех пор —
А он ко мне поднять не хочет взор.
Сплелись кругом побеги конопли,
Где берег ровную раскинул гладь...
От милых братьев я навек вдали,
К совсем чужой я обращаюсь — мать.
К совсем чужой я обращаюсь — мать,
Она ж меня совсем не хочет знать.
Сплелись кругом побеги конопли,
Где берег взрыт рекой подобно рву...
От милых братьев я навек вдали,
Чужого старшим братом я зову...
Чужого старшим братом я зову —
Не хочет он склонить ко мне главу (52).
Подчиненное положение женщины, характерное для китайских семейных
традиций, восходит к культу предков, в соответствии, с которым назначение
человека на земле - продолжать род и поддерживать могилы предков. Женщине
же, утратившей при вступлении в брак
всякую связь с родной семьей, отводилась, по этим представлениям,
второстепенная роль.
Покорность, покорность и еще раз покорность — такова была главная
добродетель женщины. В девичестве она во всем подчинялась отцу, после
замужества становилась служанкой мужа и его родителей. «Если я выйду замуж
за птицу, — гласило древнее китайское присловье, — я должна летать за ней;
если выйду замуж за собаку, должна следовать за ней всюду, куда она
побежит; если выйду замуж за брошенный комок земли, я должна сидеть подле
него и оберегать его»(53).
Важнейшими и лучшими качествами женщин считались робость, сдержанность,
умение приспосабливаться к характеру мужа. Мир женщины был ограничен домом
и семьей. Гость, пришедший в дом, всегда спрашивал хозяина о его здоровье,
о здоровье его отца, деда, сына, но никогда - о здоровье жены или дочерей.
Такой вопрос показался бы неприличным, он мог быть воспринят как проявление
невежливости. Вот один из образчиков нравственного наставления для мужа:
«Когда ты взял жену, то прежде всего научи ее, как проявлять почтительность
к отцу и матери, как жить в согласии с невестками, как быть послушной -
чтобы она утром пораньше вставала, а вечером поздно ложилась спать,
беспокоилась об урожае риса и экономии хлеба. Таковы истинные правила,
которые должна соблюдать жена. Если она проявит плохой характер, то
увещевай ее хорошими словами. Со временем она исправит свои недостатки...
Если ты не знаешь, как перевоспитать жену, боишься ее и не осмеливаешься
этого сделать, если во всем будешь соглашаться с ней, не решишься пресечь
ее дурные поступки, станешь потакать ее характеру, она будет играть на
твоих чувствах и не будет тебя бояться. И хотя ты будешь говорить, что
любишь ее, это принесет ей только вред. В наши дни мужей, которые боятся
своих жен и страдают от этого, немало. Корень зла состоит в следующем:
когда ты взял в жены женщину и не воспитывал ее, она понемногу
портилась»(54).
Услужить родителям мужа считалось главной обязанностью молодой женщины.
«Если жена нравится сыну, но
не нравится его родителям, — говорили в древнем Китае, — то он должен
расстаться с ней. И наоборот, если жена не нравится сыну, а его родители
говорят, что она хорошо им служит, то он не смеет расставаться с ней»(55).
Как бы безжалостно муж ни обращался с женой, ей надлежало безропотно
покоряться судьбе и молча повиноваться. Она могла вернуться в родной дом,
но это считалось позором:
Три года я была женой, в дому
Я счета не вела своим трудам;
Едва заснув, вставала на заре
И — день-деньской нет отдыха ногам.
Блюла я клятву — кто виновен в том,
Что ты со мною стал жестоким сам?
Не знают братья всей моей беды:
Вернуться к ним? Насмешки встречу там.
Одной терзаюсь думой и — молчу.
Себя жалею, волю дав слезам.(56)
Самое большее, на что она могла решиться, это отправиться в храм, повесить
бумажную фигурку, изображавшую ее мужа, и помолиться богине милосердия,
прося ее смягчить сердце супруга.
Жена, говорили в народе, должна быть «чистой тенью и простым отголоском».
Когда богатый муж брал себе одну или нескольких «второстепенных» жен, за
конная супруга обязана была принять их благосклонно и жить с ними в мире и
согласии. Муж мог продать своих жен или наложниц, передать их другому
человеку временно или навсегда.
Хотя это формально запрещалось законом, такая практика имела широкое
распространение. Если муж дурно обращался с женой, он нес более легкое
наказание, чем за такое же обращение с посторонним человеком. Если жена
поступала неподобающе с мужем, она несла более тяжкое наказание, чем за
такое же обращение с посторонним. Если муж совершал прелюбодеяние, это
вовсе не рассматривалось как преступление. Но муж мог безнаказанно убить
жену, посмей она сделать то же самое.
Муж имел право разойтись с женой без бракоразводного процесса при следующих
обстоятельствах:
. если жена не живет в согласии со свекром и свек
ровью;
— если бесплодна
. если подозревается в прелюбодеянии или уже со
вершила таковое;
. если наветами или болтливостью вызывает раздоры в
семье;
. если страдает какой-либо болезнью, к которой люди
чувствуют естественное отвращение;
— если невоздержанна на язык;
. если она без разрешения мужа присваивает себе домашнее имущество.
Однако эти причины не действовали во время траура, если жене некуда было
идти, а так же если муж разбогател благодаря этому браку. Ответственность
мужа за жену выражалась и в том, что при всех ее правонарушениях, кроме
тяжкого преступления и измены, она выдавалась ему на поруки.
Кроме того, муж и жена имели право на развод по взаимному согласию или в
случае причинения ими серьезного вреда родственникам друг друга. Развод
совершался простым соглашением семей и лишь в случае крупных взаимных
претензий в дело могли вмешаться власти.
Муж мог иметь только одну жену, но ничто кроме финансов, мешало ему
брать в дом наложниц – столько,
сколько он мог содержать (57). Число наложниц увеличивало престиж семьи,
поэтому высшие чиновники (а иногда и их жены) заботились об увеличении
гарема.
У императора он мог насчитывать до нескольких тысяч жен, разделенных на
несколько рангов:
1 ранг Хуан гуй – фей
2 ранг Гуй – фей
3 ранг Фей
4 ранг Бинь
5 ранг Гуй – жень
Наложница считалась свободным человеком (если ее брали из рабынь то
предварительно давали вольную), но занимала в семье место служанки, должна
была относится с подчением к законной жене и не имела доли в наследстве,
хотя ее сыновья могли считаться полноправными наследниками (все решал
отец).
Только император имел право свободно переводить женщин своего гарема из
наложниц в императрицы и обратно. Не все женщины, однако с этим мирились и
соглашались делить мужа с наложницами – это и была ревность, караемая
разводом.
Гарем неизбежно ассоциировался с любовью между женщинами. Иногда сам
муж поощрял такие отношения, т.к. понимал свою ограниченность, особенно
если был уже в годах. Однако гаремная жизнь имела и теневую сторону, т.е.
полигамное строение домохозяйства доводило напряжение и ревность между
женщинами до невыносимой степени. Часто новые фаворитки правителей
доставались на расправу, ранее отвергнутым женам и наложницам. Чаще всего
побои направлялись на половые органы и нередко дело оканчивалось смертью. В
более скромных домах была та же ситуация, хотя до летального исхода дело не
доходило.
Старая китайская пословица: «Яд черного скорпиона и зеленой змеи не
так опасен, как яд, находящийся в сердце женщины»(58).
Но вторичное замужество считалось тяжким преступлением женщины перед
памятью о покойном муже. Вдова, осмелившаяся вновь выйти замуж, была
обречена на изгнание из своей среды, подвергалась риску быть убитой
родителями или родственниками покойного мужа, да и по закону не могла
больше стать чьей-либо женой, а только наложницей, но и мужу, требующему
развода без оснований, грозила каторга.
Согласно древнему правилу, жена должна была оставаться с мужем в
"жизни земной и загробной"(59). Она объявляла о таком решении родственникам
и близким, и ее поступок рассматривался как подвиг.
Наместники провинций в
| |  скачать работу |
Китайская семья |
