Проблема эмансипации в русской и европейской литературе 19 века
есть
«Переписка».
«Переписка» Тургенева была задумана в 1844 году. Сохранившийся
черновой автограф повести позволяет установить, что работа над ней началась
тогда же, в 1844-м, затем возобновлялась в конце 1849 – начале 1850 года. В
1852 году и была закончена в 1854-м.
Таким образом, «Переписка» создавалась Тургеневым в период особой
популярности Ж. Санд в России, что и отразилось на ее содержании.
Поставив перед собой задачу обнаружить несостоятельность жизненной
позиции героев повести, обратившись с призывом к своим читателям жить
действительной, реальной жизнью, а не отвлеченными идеалами, выработанными
в искусственной изолированности от повседневного человеческого бытия,
Тургенев в ходе работы осложнил и углубил первоначальный замысел. Так,
возвратясь к работе над повестью в начале 1850 годов, он сосредоточился на
уяснении социальных причин появления «лишних людей». Тургенев рассматривал
теперь трагизм индивидуалистического самосознания героев «Переписки» в
связи с историческим положением всего русского народа.
Особое сочувствие у Тургенева вызывала героиня «Переписки» Марья
Александровна, так как женщины находились еще под гнетом семейно-бытового
уклада, незыблемость которого свято оберегала окружавшая их среда.
Известно, что тургеневская героиня имела реальные прототипы: задумана она
была под впечатлением только что пережитого Тургеневым «философического
романа» с Татьяной Бакуниной, а на последнем этапе работы над повестью
образ этот дополнился чертами, характерными для О.А. Тургеневой, на которой
писатель в то время, в 1854 году, собирался жениться.
Однако, устанавливая прототипы образа Марьи Александровны, следует
иметь в виду, что передовые русские девушки, к которым безусловно
принадлежали и Татьяна Бакунина и Ольга Тургенева, в свою очередь
находились под влиянием романов Ж. Санд. Ориентация на литературные образцы
– давняя традиция. Сложившаяся в среде образованного русского дворянства.
Вспомним пушкинскую Татьяну, воспитанную на русских народных сказках и
преданиях, с одной стороны, а с другой – на французских романах, героиням
которых она подражала, хотя и была «русская душою».
О том, что в русском обществе 1840-х годов сложилось устойчивое
представление об облике русской девушке жоржсандовского типа и что такие
девушки были нередкостью для среды провинциального дворянства, следует из
самой «Переписки». Обывательское мнение о такой девушке изложено в девятом
письме Марьи Александровны, которая рассказывает в нем о самой себе.
Идея женской эмансипации, пропагандировавшаяся в романах Ж. Санд, была
неотделима от ее социально-утопического идеала. Так, Белинский писал 15
января 1841 года Боткину: «Я понимаю теперь, как Ж. Занд мог посвятить
деятельность целой жизни на войну с браком. Вообще все общественные
основания нашего времени требуют строжайшего пересмотра и коренной
перестройки, что и будет рано или поздно. Пора освободиться личности
человеческой, и без того несчастной, от гнусных оков неразумной
действительности…».[xlv]
Именно поэтому женские образы, созданные Ж. Санд, подвергались
нападкам не только в обывательской среде, но и на страницах охранительных
русских журналов. Публицисты этого лагеря утверждали, что Ж. Санд подрывает
семейные устои, а Сенковский в «Библиотеке для чтения» неоднократно
утверждал, что ее романы – это «тайный панегирик прелюбодеяний».
Впоследствии Достоевский иронически замечал, что тогдашние правители
поступили недальновидно, допустив в 1830-1840-х годах широкое
распространение романов Ж. Санд.
Анализируя развернувшуюся в 1830-1840-х годах полемику по поводу
творчества «Егора Занда», соглашаясь с теми, кто утверждал, что созданные
французской писательницей героини заключали в себе «будущий яд женского
протеста, женской эмансипации», Достоевский подчеркнул, что при этом важно
уяснить, «что от этого яда должно было погибнуть и что спастись». С его
точки зрения, героини романа Ж. Санд, их нравственные искания оказали
плодотворное воздействие на формирование национального характера русской
женщины второй половины XIX века. В этом убеждал личный опыт. В
заключительной главе июльского выпуска «Дневника писателя» за 1876 год
Достоевский рассказывал о знакомой девушке, которая обычно приходила к нему
советоваться по поводу учебы. И вот, эта девушка решила отложить экзамен и
уехать в Сербию ухаживать за ранеными. Характер и поведение молодой
знакомой напомнили Достоевскому героинь Ж. Санд. Он писал: «…вот это именно
вроде тех девушек… Тут потребность жертвы, дела, будто бы от нее именно
ожидаемого, и убеждение, что нужно и должно начать самой, первой, и безо
всяких отговорок, все то хорошее, чего ждешь и чего требуешь от других
людей…».[xlvi]
В образе Марьи Александровны, героини жоржсандовского типа, Тургенев
отразил только еще наметившийся в русском обществе процесс формирования
нового женского характера, обусловленного задачами общенационального
движения. В данном случае связь повести «Переписка» с творчеством Ж. Санд
не является непосредственной. Марья Александровна взята была Тургеневым из
русской жизни, о чем свидетельствуют реальные прототипы этого образа.
Однако при чтении повести возникают и прямые ассоциации с некоторыми
произведениями Ж. Санд. Так, вероятно, замысел «Переписки» и характер ее
героини в какой-то степени были подсказаны Тургеневу романом Ж. Санд
«Письма к Марси». Это предположение тем более оправданно, что оба
произведения написаны в эпистолярном жанре. Кроме того, «Письма к Марси»
вышли в Париже отдельным изданием в мае 1843 года, а рукопись первой части
«Переписки» датирована 1844 годом, т.е. замысел повести возник и
обдумывался как раз в то время, когда появилось это произведение Ж. Санд.
Отмечу сразу же, что художественная задача, поставленная перед собой
Тургеневым, шире той, которую пыталась решить Ж. Санд. В ее романе главную
роль играет Марси: только ее характер разработан детально и только ее
судьба и положение в обществе интересуют автора. В «Переписке» Тургенева
оба персонажа, мужской и женский, равноправны. В романе Ж. Санд Марси и
волнующие ее проблемы освещаются в ответных письмах ее друга. В повести
Тургенева представлена именно переписка. Письма обоих корреспондентов в
равной степени важны для уяснения идейно-художественного замысла
произведения. Сближает роман Ж. Санд и повесть Тургенева образ героини. И
Марси, и Марья Александровна живут в провинции и недовольны своей судьбой.
Окружающая их обывательская среда не может удовлетворить их нравственных и
интеллектуальных запросов. И та, и другая. Сравнивая роль женщин с ролью
мужчин в обществе, приходят к выводу, что женщины способны к активной
деятельности, выходящей за рамки семейного круга. Марси и Марья
Александровна протестуют против униженного и бесправного положения женщин.
И та, и другая героиня хотели бы выйти замуж, но не видят среди окружающих
их мужчин достойного претендента. Они боятся остаться старыми девами и
предвидят в этом случае насмешки и издевательства со стороны знакомых и
даже близких родственников. Приведу для сравнения отрывки из романа Ж. Санд
и из повести Тургенева. Вот что пишет друг Марси: «Женщины получают
плачевное воспитание – и в этом заключается великое преступление мужчин
против них. Они всюду внесли злоупотребление, присвоив себе преимущества
учреждений самых священных… для того, чтобы воспрепятствовать женщине
приобрести благодаря своей благодетели нравственное влияние над домом и
семьей, мужчина должен был найти способ уничтожить в ней сознание
нравственной силы; и т.д.».[xlvii]
А вот отрывок из седьмого письма Марьи Александровны: «Скажите мне –
вы умный человек – спросили ли вы себя когда-нибудь, что такое русская
женщина? Какая ее судьба, ее положение в свете – словом, что такое ее
жизнь?.. мы, женщины, по крайней мере те из нас, которые не удовлетворяются
обыкновенными свободами домашней жизни, получаем свое окончательное
образование все-таки от вас – мужчин. Но тут-то и является различие между
мужчиной и женщиной… большей частью девушка, у которой, на ее беду, мысль
зашевелилась в голове… невольно отдаляется от своей семьи, от знакомых…
разрыв скоро делается видимым… Они перестают ее понимать, готовы
заподозрить каждое ее движение… Как не изнемочь в такой борьбе? Как жить и
продолжать жить в такой пустыне?»
Седьмым письмом Марьи Александровны заканчивается часть повести,
написанная в 1844 году. Однако интерес Тургенева к проблемам женской
эмансипации, как они ставились в произведениях Ж. Санд, нашел отражение в
последних письмах Марьи Александровны, работа над которыми велась в 1854
году.
Еще современники Ж. Санд отметили, что «Письма к Марси» - произведение
с автобиографической основой, что автор этого романа выразил в нем свой
собственный страстный протест против женского неравенства. Поэтому
неудивительно
| |  скачать работу |
Проблема эмансипации в русской и европейской литературе 19 века |
